Выбрать главу

— Да! Именно так. Я попробовал, дверь открылась. Ну, мы с Сашей Люсю в квартиру учительницы и отнесли.

— Почему под кровать труп запихали? — спросил Ковалев. — На кровать могли положить или в прихожей оставить.

— Я не знаю. Мы не соображали. В комнату занесли, а там так получилось.

— Ясно, — сказал Красин. — А вот забрать труп не вышло. Учительница раньше времени вернулась. И вы решили ее из окна выкинуть как ненужного свидетеля.

— Нет, не так! Не совсем так. Мы пришли, а она угрожать стала, что вызовет милицию. Оскорбляла нас. Вот Саша и вспылил, помог ей выйти из окна.

— Где сейчас Саша?

— Он улетел к себе в США.

— Это точно? — спросил Красин. — Кто может подтвердить?

— Мамай. Он его в аэропорт отвозил.

— Как фамилия Мамая, где живет?

— Где-то на Камышовой улице, не знаю точно номер дома, честно! Не был я у него, мы только по телефону общались.

— Давайте номер его телефона, — велел Красин. — Проверим то, что вы сказали. И про квартиру то же.

Василий записал телефон, передал бумажку Ковалеву и сказал:

— Осталось допросить Мамая, узнать, на каком именно рейсе улетел Александр, далее по списку пассажиров вычислить паспортные данные нашего клиента. И у нас будет еще один фигурант по убийству учительницы.

— Понятно, — ответил Ковалев. — Займусь этим.

ГЛАВА 46

ОРЛОВ

Федор Семенович Орлов проснулся бодрым, на удивление бодрым для старого, обремененного многочисленными болячками человека. Не ныла привычно спина, не беспокоили ни печень, ни ноги. Без палочки он подошел к окну и отдернул занавески. Комната наполнилась радостным светом! Какое счастье вновь видеть солнце, голубое небо, легкие пушистые облака. Еще один день подарила ему судьба!

Пришла долгожданная весна, за окном стояла прекрасная погода, Федор Семенович загорелся желанием. Он мечтал долгими зимними вечерами съездить в родной поселок, посетить до боли знакомые места. Он молил небеса, чтобы появилась такая возможность. Может быть, сегодня, может быть сейчас?

У каждого человека есть места, к которым он привязан больше всего. Для Орлова таким местом был дикий пляж в родном поселке Лисий Нос. Почему? Он сам объяснить не мог. Наверное, детские воспоминания, но именно этот пляж снился ему иногда по ночам.

У старика сильно болели ноги, постоянно кружилась голова. Почти всю зиму Федор Семенович не выходил из дома. Хорошо хоть Лидочка из Собеса и племянница Машенька иногда навещали его. Но сейчас пенсионер чувствовал себя превосходно! Он решил ехать и трепетал от предвкушения.

Старичок взял палочку, долго спускался с третьего этажа своей хрущевки. Когда дверь парадного хлопнула у него за спиной, старичок всей грудью вдохнул весенний свежий воздух. Щебетали птицы, набухли почки на деревьях. На мгновение Орлов почувствовал себя опять молодым, полным сил.

Во дворе играли дети, на скамейке сидели соседи и о чем-то беседовали. Какое удовольствие вдыхать ароматы весны, здоровой, беспечной жизни. Какая радость находиться среди людей, наблюдать за ними!

В скверике за домом старичок нашел свободную скамейку на солнышке и присел отдохнуть перед тяжелой дорогой. Воробьи, синички, голуби, вороны занимались здесь своими делами, перебрасываясь иногда радостными возгласами. Кошка по соседству забралась на дерево и нежилась в лучах солнца. Собаки гуляли с хозяевами, одна из них подбежала к Федору Семеновичу, понюхала, завиляла хвостом, но хозяйка окликнула ее, и дружелюбный пес убежал.

«Как много сегодня птиц, как много животных и людей! — подумал Орлов. — И все рады весне. Какая благодать!»

Но у Федора Семеновича было особенное настроение, ему хотелось совершить путешествие и посидеть на берегу Финского залива.

Пенсионер пошел к автобусной остановке. Маршрут на Зеленогорск как раз идет через Лисий Нос. Ехать не более получаса.

Автобус ждать почти не пришлось. Старичок взобрался в салон без посторонней помощи. Народу было прилично. Все сидячие места оказались заняты. Федор Семенович облокотился на поручень, но молодой мужчина на ближнем сиденье сказал ему:

— Садись, батя! — и уступил место.

«Хорошая у нас молодежь», — с благодарностью подумал пенсионер. Ему приятно было обращение — «батя». Вежливо, просто.

Орлову не хватало общения, ему хотелось заговорить с кем-нибудь из пассажиров, но он не решился. Ежедневная борьба за жизнь обостряла все чувства. Но сейчас Федор Семенович был счастлив. Он смотрел в окно, наблюдал за входящими и выходящими из автобуса людьми. Вот она жизнь! Кипит и бурлит. И эти простые наблюдения заставляли учащенно биться его слабое сердце.