Трясущееся дрожащее ведро разбрызгивало воду, но поддавалось измученному Борису. Он зря зачерпнул целое двенадцатилитровое ведро — тяжелее поднимать, а все не выпить.
Наконец ведро достигло края колодца. Борис поставил его на выступ, опять осмотрелся, опустил голову и стал жадно пить.
Он закрыл от удовольствия глаза. Какой божественно вкусной казалась ему простая прохладная вода! Борис не принес никакой емкости, чтобы набрать воды с собой, и с упоением поглощал влагу про запас, пил до упора, чувствуя, как вода наполняет тело, не обращая внимания на то, что где-то неподалеку заорала собака.
Он остановился лишь тогда, когда понял, что не может больше пить — полный желудок не принимает уже воду. Испарина покрыла все тело Бориса, дышалось легко, он ощущал прилив сил и облегчение.
Борис утолил жажду, вернулся в лес и некоторое время сидел в укрытии в темноте, наблюдал за дорогой и пережидал, когда стихнет лай недовольной собаки. Вскоре все успокоилось. Появившаяся луна осветила близлежащие дома.
Борьке захотелось найти какой-нибудь домик без хозяев, где можно будет обогреться и отоспаться. Улица была безлюдна, он решил осторожно осмотреть село, выбрался на дорогу и стал обходить проступавшие в лунной мгле постройки. Но заколоченных и явно необитаемых домов ему не попалось.
Парень все же приметил небольшой домик на отшибе, прошел вдоль забора, чтобы убедиться, что нет собаки. Участок зарос травой, темные окна не выдавали явного присутствия людей. Возможно, хозяева не жили здесь постоянно. Может, приезжали время от времени. Но в доме могли оказаться продукты, а Борису сильно хотелось есть.
Он вошел в калитку и прислушался. Тихо, только с соседнего участка едва доносилось непонятное ворчание дворового пса. Он не гавкал и не выл, просто недовольно урчал, толи предупреждал о чем-то чужого человека, запах которого уловил, толи жаловался собачьему богу на свою унылую жизнь.
Борис бесшумно пересек двор, нерешительно остановился у входной двери и снова прислушался. Ничего подозрительного. Парень тронул дверь. Она податливо поддалась, потому что оказалась незапертой изнутри. Парень осторожно заглянул внутрь. В помещении было темно и тихо.
Борис колебался: страшно заходить в чужой дом; он не умел воровать, злополучные яйца — не в счет. Но голод опять гнал его. И Борька решился.
Несмело, с готовностью в любой момент убежать, он вошел в мрак прихожей, почти на ощупь пробрался ко второй двери, открыл ее и оказался на кухне, слабоосвещенной лунным светом, проникавшим с улицы через небольшое окно.
Борис осмотрелся. В углу кухни стоял холодильник. Дрожа от внутреннего возбуждения, он подошел и осторожно открыл дверцу, зажмурился от света маленькой включившейся лампочки и увидел начатую бутылку пива, пару банок консервов — шпроты и какую-то рыбу, внушительную связку сосисок, лежавших на верхней полке.
Запах сосисок мгновенно усилил его аппетит. Борис оторвал одну из них, в спешке, с нетерпением, очистил от пленки и запихал в рот. Нежный аромат мяса на пару секунд сковал его челюсти, после чего он с бешенством голодного зверя, чавкая от удовольствия, стал быстро жевать свою добычу, одновременно очищая от пленки еще пару сосисок, которые тоже последовали в рот.
Ему казалось, что это самые вкусные сосиски, которые он когда-либо ел. Но внезапно каким-то внутренним чутьем Борька уловил осторожное движение за своей спиной, он обернулся и с изумлением обнаружил, что в паре метров от него стоит рослый, мощный, но довольно старый мужик в майке и семейных трусах. В руках он держал кочергу.
Пока вор уплетал его сосиски, хозяин дома, пожилой мужчина, бесшумно проник на кухню с намерением скрутить негодяя. От печки из комнаты он прихватил кочергу, которую на всякий случай держал наготове. Дед вошел на цыпочках и уже подкрался к воришке в надежде застать его врасплох. Он собирался действовать по обстановке. Либо неожиданно схватить не званного гостя, резким ударом подсечь его ноги, опрокинуть, обездвижить, прижать к полу, либо сначала оглушить вора кочергой, а затем уже навалиться и скрутить.
Еще секунда и дед схватил бы Бориса, но тот в последний момент внезапно обернулся и заметил хозяина дома прежде, чем тот успел что-либо предпринять.
Борису понадобилось мгновение, чтобы оценить обстановку и избежать нападения. Он бросил сосиски, отскочил в сторону, в самый угол кухни. Но дед напирал. Старик замахнулся кочергой.