Парень попробовал острие своего ножа, срезал им несколько сучков, и собрался уже идти в поселок. Однако призадумался: день в самом разгаре, народу будет много, его могут увидеть. Лучше дождаться темноты и действовать в потемках.
Но вдруг острая боль пронзила его мозг, будто кто-то свыше услышал планы парня и грозно окрикнул его. Борису стало стыдно за свои мерзкие фантазии, похотливое возбуждение улеглось, из глаз потекли слезы.
К тому же приступ кашля настиг его. Так простуда заявила о себе. Вообще, Боря был на редкость здоровым ребенком, хотя и не занимался специально зарядкой и другими оздоровительными процедурами, кроме купания летом в ручье и карьере. Его организм стойко переносил и холод, и жару. Но ночи под открытым небом все же сделали свое дело. Другой подросток после таких ночевок свалился бы с воспалением легких или сильнейшей простудой, а у Бориса появились только кашель и легкий озноб.
Болеть ему никак нельзя! Он подумал, что нужно будет купить меда или малинового варенья. Но это завтра, в Орле.
Стыд, ненадолго пронзивший парня, улетучился, совесть больше не беспокоила его. Она словно уснула, удостоверившись в том, что этого юношу теперь уже ничем не пронять.
Он переступил некую незримую грань и стал принадлежать к той редкой породе «необыкновенных», а в сущности, бессовестных людей, которым наплевать на нравственные нормы, которые считают, что имеют право совершать любые злодеяния. Он переборол склонность к послушанию и свою доброту. Стал сильным, беспощадным. Но если раньше его презирали и унижали, то теперь он сам способен унижать, отнимать, насиловать, убивать. Он больше ни перед кем не будет пресмыкаться и приклоняться, а, если понадобится, ради достижения своей цели готов перешагнуть любое препятствие, переступить через любой труп. И новое, задуманное им, убийство должно подтвердить все это.
Его бунт, бунт изгоя, кровавый и беспощадный, чем-то походил на бунт обиженных жизнью людей во время революции. Они, недавно униженные и бесправные, выходят громить и убивать прежних хозяев жизни, не задумываясь о сострадании и последствиях, испытывая сладостные чувства в момент расправы над своими бывшими повелителями, считавшими себя элитой нации.
Наверное, Борис никого не потащит сюда на стоянку, как планировал в своих мечтах. Зачем рисковать? Ведь у него есть цель — попасть на море. Он сходит в поселок, а завтра отправится в путешествие. Теперь у него появились деньги, он исполнит свою давнюю мечту. Главное — не проспать после возвращения из поселка.
Борька решил, что завтра встанет перед рассветом и пойдет опять на полустанок за Ольгинкой. А пока он находился в предвкушении нового убийства и с нетерпением ожидал, когда наступит вечер.
Как только солнышко пошло на посадку, Борька взял нож, веревку, фонарик и двинулся в поселок. У него почему-то побаливал подбородок. Скорее всего, он ударился где-то, хотя и не помнил где. Мягкая щетина, еще не слишком наглая, оккупировала его кожу. Он подумал, что хорошо было бы почистить зубы и побриться, будто он шел на свидание, а не на охоту. Дома он привык чистить зубы каждый день и сейчас испытывал определенный дискомфорт от остатков пищи у себя во рту.
Недавно Боря начал бриться. Приблизительно год назад у него выросли усики, торчащие во все стороны. Они неуклюже свисали к кончикам губ и совсем не шли юноше, делали его облик еще более нелепым. А чуть позже стали расти волосы и на подбородке. Причем, преимущественно в двух местах. Эти волосы переплетались и образовывали нечто похожее на маленькую козлиную бородку. Усики и бородка стали очередным поводом для насмешек матери, которая сравнивала сына с козлом. Отпускали шутки в адрес Борьки и его одноклассники.
В Орле ни бритвенных принадлежностей, ни зубной пасты со щеткой Борис не купил. Он решил, что обязательно купит все перед отправлением поезда.
А пока юноша шел убивать. У него еще не выработался свой, характерный ему, почерк преступлений. Ему нравилось действовать ножом и бить им в шею, но хотелось и удушить кого-нибудь так, как во сне он душил свою мать.
С волнением Борька вышел к поселку. Здесь он родился и вырос, здесь он знал почти каждое дерево, каждую тропинку, каждый дом. Этот поселок был для него центром мира. Но парень не любил его, не врос прочно корнями в землю, не чувствовал себя здесь хозяином. Он знал, что его поселок — вовсе не край жизни, мир состоит из множества других поселков, деревень и городов, которые манили юношу. Здесь же годами, десятилетиями ничего не менялось. Провинциальный поселок был таким же, каким он был десять, двадцать, тридцать лет назад. Те же улицы, те же дома. Менялись лишь люди. Одни умирали, другие рождались и взрослели.