Чужеземец, желающий составить правильное мнение о характере англичан, не должен ограничиваться наблюдениями в столице. Ему следует побывать в провинции, пожить в деревнях и селах, посетить замки, виллы, фермы, коттеджи, побродить по садам и паркам, вдоль живых изгородей и зеленых лужаек, заглянуть в деревенские церкви, посмотреть на храмовые праздники, ярмарки и прочие сельские народные гуляния, пообщаться с людьми самых разных сословий, изучить их привычки и настроения.
В некоторых странах все богатство и разнообразие нации впитывает в себя столица, она является единственным пристанищем элегантного, интеллигентного общества, а остальную страну почти полностью населяет забитое крестьянство. В Англии, наоборот, метрополия служит светскому обществу не более чем местом для сборов и рандеву, где оно проводит малую часть года, торопливо предаваясь веселью и развлечениям, а вкусив карнавала, возвращается к более свойственным для него привычкам сельской жизни. Поэтому различные слои общества рассеяны по всей территории королевства, и там, где проживает много отставного люда, можно найти выходцев самого разного звания.
Надо признать, что англичане имеют дар тонко чувствовать сельскую жизнь. Они наделены острой восприимчивостью к природным красотам и умеют находить искреннее удовольствие в утехах и занятиях, которые дает жизнь в провинции. Это, похоже, прирожденная страсть. Даже обитатели городов, родившиеся и выросшие в окружении кирпичных стен и шумных улиц, с легкостью перенимают деревенские привычки и выказывают уважение к деревенским занятиям. Купец держит уютное гнездышко неподалеку от столицы, где нередко демонстрирует не меньше гордости и рвения в разведении цветов и зрелости фруктов в своем саду, чем в коммерции и ее плодах. Даже те, кому повезло меньше других и кто обречен влачить жизнь среди грохота и суеты, изловчаются и обзаводятся чем-нибудь таким, что напоминало бы о природной зелени. В самых темных и закопченных кварталах города окно гостиной зачастую напоминает цветочную грядку. Каждый пятачок, пригодный для растительности, имеет свою делянку травы и цветник. Каждая площадь тщится выглядеть парком, разбитым с артистическим вкусом и сияющим свежестью зелени.
Столкнувшись с англичанином в городе, люди имеют обыкновение составлять неблагоприятное мнение о его общественном характере. В огромной столице он либо с головой погружен в дела, либо разбрасывается на тысячи занятий, поглощающие время, мысли и чувства. Поэтому на его лице слишком часто застывает выражение спешки и рассеянности. Где бы он ни находился сейчас, уже торопится куда-то еще. Стоит ему заговорить о чем-то, как разум перескакивает на что-то другое. А нанося визит, он высчитывает в уме, как сократить время, чтобы успеть нанести все визиты, запланированные на утро. Необъятная столица вроде Лондона предсказуемо превращает людей в скучных эгоистов. Беглые, мимолетные встречи позволяют лишь накоротке поболтать о банальностях. Они представляют собой лишь холодный фасад характера, его богатство и радушие не находят времени, чтобы оттаять.
И только в деревне естественным побуждениям англичанина есть, где разгуляться. Он с радостью отрывается от холодных формальностей и негативной корректности города, отбрасывает привычку к робкой сдержанности, становится веселым и чистосердечным. Он окружает себя удобством и изяществом светской жизни, избегая ее ограничений. В его поместье нет недостатка всего необходимого для серьезного досуга, возвышенных удовольствий или сельского моциона. Книги, картины, музыка, лошади, собаки и спортивный инвентарь всякого рода – все это под рукой. Он не накладывает никаких ограничений ни на своих гостей, ни на себя самого, но следуя истинному духу гостеприимства, предоставляет право пользования и каждому позволяет вести себя, как заблагорассудится.
Осведомленность англичан в обработке земли и так называемом ландшафтном садоводстве не имеет себе равных. Они внимательно изучили природу и развили в себе потрясающее чутье ее прекрасных форм и гармоничных сочетаний. Эти прелести, которые в других странах природа расточает на безлюдные дебри, в Англии группируются вокруг домашних очагов. Англичане сумели ухватить ее робкие, застенчивые благодати и внедрить их, словно волхвы, в своих сельских усадьбах.
Нет ничего импозантнее английских парковых пейзажей. Широкие лужайки, расходящиеся в стороны коврами яркой зелени, группы могучих деревьев тут и там с пышными шапками листвы. Важная помпезность рощ и опушек, по которым бесшумно бродят стада оленей. Удирающий в поисках убежища заяц или внезапно взлетающий из-под ног фазан. Ручей, обученный извиваться как в условиях дикой природы и впадающий в зеркальное озерцо, потаенный пруд, отражающий колыхание древесных крон, с прилипшим к груди желтым листом. Форель, бесстрашно рыскающая в прозрачных водах. Какое-нибудь полевое капище или лесная статуя, позеленевшие от возраста и сырости, придающие уединенному месту атмосферу классического храма.