— О чем ты думаешь, Джервис?
— Я думаю об этом. Я не могу не думать об этом.
— Это было ужасно. Все произошло так быстро. До этого все было так просто, легко, а потом… Нам не следовало делать этого, правда?
Но, понимаешь, он начал драться с Беном.
— С Беном?
— С Бенедиктом. Он сказал, что этого человека в любом случае повесили бы за убийство и что такая смерть для него — благословение. Не думаю, что Бен так сильно переживал, как я.
— Ну, конечно. Его же не собирались изнасиловать и убить. Только не нужно так дрожать. Я прикажу принести вина, это успокоит тебя. Моя бедная, бедная Анжелет, и с тех самых пор ты несла такой груз!
Джервис дернул за шнурок колокольчика, затем, вернувшись ко мне, вновь обнял:
— Я рад, что ты рассказала мне все.
Тебе же постоянно приходилось держать это в себе.
Я кивнула:
— Я рада, что ты теперь все знаешь. Пару раз я чуть не рассказала об этом матери, но не смогла. Об этом знают только два человека — Бен и я, а теперь, разумеется, ты.
Он нежно поцеловал меня. Раздался стук в дверь: это был официант. Джервис заказал вина и вернулся ко мне.
— А где теперь Бен? — спросил он.
— В Австралии. Он отправился туда на поиски золота.
— И ты не слышала о нем все эти годы?
— Наверное, дядя Питер получает от него весточки.
— Моя милая бедная Анжелет.
Сколько же тебе было лет, когда это произошло?
— Десять, кажется.
— Бедное дитя!
— Джервис, мы поступили плохо? А что нам было делать? Ты понимаешь, мы не знали, что нам делать! Он лежал там, мертвый…
— Может быть, вам следовало сообщить о случившемся?
— Но Бен сказал, что нас обвинят в убийстве! Ты не слышал о моем дедушке? Его сослали в Австралию на семь лет за убийство, а оно произошло примерно при таких же обстоятельствах. Он странствовал с цыганами, и один мужчина попытался изнасиловать их девушку. Мой дедушка вступил с ним в драку и убил его! Его бы обязательно повесили за убийство, если бы у моей бабушки не оказался влиятельный отец!
Там, конечно, было другое дело. Раздался стук в дверь: принесли вино.
Выпей, — сказал Джервис. — Это тебя успокоит, и ты почувствуешь себя лучше.
— Рассказав тебе все, я уже почувствовала себя лучше.
— Я рад этому.
— Мне пришлось сделать это, иначе ты подумал бы, что я не люблю тебя.
Я, правда, люблю тебя, Джервис. Я хочу, чтобы у нас все было хорошо. Просто это как-то нахлынуло на меня.
Я пила вино, а он обнимал меня:
— Ты не должна терзаться: все это было очень давно. Ты должна выбросить все из головы.
Я вздрогнула:
— Неужели такое можно выбросить из головы?
— Я думаю, со временем это получится. Ты уже сделала шаг в этом направлении. Я ведь с тобой на всю жизнь для того, чтобы помогать тебе, заботиться о тебе.
— Просто чудесно думать об этом.
Джервис забрал у меня пустой бокал и поцеловал меня:
— Ты не сделала ничего плохого. Ты помогла спрятать тело — это правда. Возможно, это и в самом деле был лучший выход. Он погиб случайно, и сам был виноват в этом. Ты должна забыть.
— Я пыталась. Я забываю, надолго, а потом это возвращается ко мне.
— Это оставило шрам, я понимаю, но мы залечим эту рану. Я буду помогать тебе забывать. Я сделаю все возможное, чтобы ты была счастлива. То, что ты испытала тогда, было отвратительно, но в этом мире существует и отвратительное. У тебя это связалось с тем, что делают любящие люди, но поверь мне, здесь нет ничего общего. Я сделаю так, что ты поймешь, а узнав разницу, больше не будешь бояться.
Джервис был очень нежен, и я почувствовала, что он снял с меня бремя. Тайна больше не тяготила меня, потому что я поделилась ею, и мне стало легче.
Я никогда не забуду эту первую брачную ночь. Джервис все прекрасно понимал. Его главным достоинством было то, что он уважал чувства других людей и умел поставить себя на их место, относиться к ним с состраданием. Облегчая жизнь для себя, он одновременно облегчал ее и для других. Его сострадание и понимание были целительны для меня.
Я пролежала в его объятиях всю ночь — просто так. Он понимал мои чувства, что мне нужно избавиться от ужаса, преследовавшего меня. Я должна была понять разницу между похотью и любовью до того, как мы станем любовниками. Позже я поняла, как мне с ним повезло, сколь многим я обязана Джервису.
Наконец, я уснула, успокоенная тем, что разделила с ним свою тайну.
* * *Мы путешествовали по Франции и остановились на постоялом дворе в предгорье. Это была деревушка в миле от большого модного курорта на побережье. В студенческие годы Джервис останавливался там, и с самого начала было ясно, что мадам Бужери неравнодушна к нему.