— Боюсь, это необратимо.
— Но вы не слишком изменились.
Так же, как и вы. Теперь, присмотревшись поближе, я это чувствую.
Он дружелюбно улыбнулся мне, и на его лице, похоже, мелькнуло восхищение. Я почувствовала, как мое настроение поднимается, а некоторая подавленность, возникшая при воспоминаниях о прошлом, исчезает.
— Да, быстро время летит. Тогда мне понравилась маленькая девочка, а теперь, я уверен, мне понравится и повзрослевшая девушка, возможно — даже больше.
— Не делайте поспешных суждений, расскажите лучше о себе. Вы все еще занимаетесь раскопками?
— Нет, мне кажется, у меня нет склонности к этой работе.
— Тогда вы относились к ней с энтузиазмом.
— Ну, там было совсем другое дело… Этот загадочный пруд, разговоры о каких-то колоколах. Кстати, как там с этими колоколами?
— В последнее время они не звонят. Раньше я думала, что людям все это просто мерещится, но когда подумаю, что мне самой…
— Да, интересно тогда было.
Мне ужасно жаль Джонни… Боюсь, что если бы я попал туда вновь, все это нахлынуло бы на меня…
— Ну что ж, время от времени, конечно, воспоминания возвращаются, а потом… потом это уже не так ужасно, как поначалу.
— Бедняга Джонни. Он был создан для мученичества.
— А вы не были на войне?
— Это не по моей части. У меня не героический тип.
— Я иногда думаю — к чему вообще все это было.
— Да, в этом все и дело.
Впрочем, в свое время многим казалось, что мы боремся за справедливость.
— Вы помните мисс Гилмор… Грейс Гилмор? Она вышла замуж за Джонни.
— В самом деле?
— Да, она была одной из сестер милосердия мисс Найтингейл. Там они встретились и поженились. Теперь она живет в Лондоне. Мы часто с ней видимся, поскольку она стала членом нашей семьи.
— Мне кажется, что она — весьма незаурядная личность.
— Да, наверное, так и есть.
— Расскажите мне о себе.
— Мне почти нечего рассказывать. Вы же знаете, как мы живем в Кадоре. Ну вот, все так и продолжается, если не считать кратких посещений Лондона.
— А где вы остановились?
— У тети Елены, у матери Джонни. Она вывозит меня в свет. А вы часто бываете на подобных балах?
— Да, ведь надо поддерживать на нужном уровне определенное количество молодых людей, чтобы были партнеры для танцев и ухажеры для дебютанток. Так что, если мужчина не слишком стар, не увлечен и не обладает иными пороками и если его семья желает поддерживать какие-то светские отношения… ну, его и приглашают. Должно соблюдаться равенство полов — поэтому я здесь.
И вам доставляет удовольствие играть эту роль?
— Во всяком случае, сейчас я, несомненно, получаю удовольствие.
— Приятно встречать старых знакомых?
— Ну, не всегда. Иногда эти встречи могут быть неприятны. Вообразите, каково встретить, как говорится, «один из скелетов, выпадающих из вашего шкафа».
— А у вас в шкафу много скелетов?
— Человек с таким беспечным характером, как у меня, неизбежно имеет с полдюжины.
Вы — другое дело, за вами числятся лишь достойные дела. Вы — невинная дева, делающая лишь первые шаги на окольных путях жизни. Это совсем другое дело.
Я вздрогнула: встреча с Джервисом неизбежно возвращала меня к воспоминаниям, а его поговорка о скелетах в шкафу заставляла поежиться.
В танце мы как раз проходили мимо нашей семьи. Морвенна продолжала сидеть, а поскольку она не умела вести оживленный разговор, то выглядела утомленной и скованной. Я спросила:
— Вы не могли бы оказать мне услугу?
— В пределах полуцарства.
— Я не настолько требовательна. Я хочу, чтобы, проводив меня на место, вы пригласили мисс Пенкаррон.
— Это та юная леди, с которой вы сидели рядом?
— Да, она, похоже, нервничает. Боится того, что ее первый выход в свет завершится провалом.
— А такие опасения — самый верный путь к провалу.
— Я знаю, поэтому ничего не опасаюсь.
— Вы требуете от меня слишком многого.
— Отчего же? Она очаровательная девушка, и ее учили танцам. Она не оттопчет вам ноги, во всяком случае, не очень.
— Ради вас я был бы готов лечь под ноги бегущей толпы. Тем не менее, вы требуете слишком многого, поскольку ради нее я буду вынужден оставить ваше общество. Но я кое-что придумал.
И, продолжая танцевать, Джервис начал высматривать кого-то в толпе. Неожиданно он остановился.
— Филипп, — позвал он. — Филипп, это мисс Хан-сон. А что ты делаешь здесь без партнерши? Это так ты выполняешь свой долг? Мисс Хансон, это Филипп Мартин.
Мужчина поклонился:
— Рад познакомиться с вами.
— Нам нужно найти себе пару для ужина, — сказал Джервис Мэндвилл. — Ты сейчас отправишься и пригласишь подругу мисс Хансон. Она идет нарасхват, так что поспеши. Будем надеяться, что сейчас она свободна.
Давай, мы тебя проводим и представим.
Повезло! — воскликнул Джервис. — Она как раз свободна.
Филипп Мартин был представлен присутствующим. Он был довольно бесцветным молодым человеком, но с приятными манерами. Филипп пригласил Морвенну на танец, при этом на лице Елены появилось выражение облегчения. Мы с Джервисом последовали их примеру.
Мне понравилось, как он все устроил. С каждой минутой Джервис нравился мне все больше и больше. Он много смеялся, был полон энергии и умел превращать заурядную задачу в забавную шутку. Его глаза светились живым любопытством. Почти весь вечер я провела с ним.
Мы встретились с Морвенной и Филиппом Мартином в столовой. Усевшись вчетвером за столик, мы ели холодного лосося, запивая шампанским. Я заметила, что Морвенне начал нравиться бал, и была благодарна за это Джервису. За столом мы много смеялись.
Мы договорились встретиться на верховой прогулке по Роу. Я была рада, что уже завтра вновь увижу Джервиса. На обратном пути в экипаже царило хорошее настроение: все присутствующие были довольны тем, как прошел вечер.
Я подумала, что за все это следовало благодарить Джервиса, который сумел доставить удовольствие мне и Морвенне. Если бы не подвернувшийся вовремя Филипп Мартин, Морвенна могла бы просидеть в углу весь бал, получая приглашения лишь от тех джентльменов средних лет, чьей обязанностью была забота именно о таких несчастных.
— Очаровательный молодой человек, — сказала Елена о Джервисе.
— Очень удачно, что когда-то мы познакомились с ним, — заметила моя мать. — В таких местах всегда приятно встретить кого-то знакомого. По-моему, он археолог.
Теперь уже нет, — ответила я. — Он бросил это занятие.
— К концу сезона вечера и балы становятся все более интересными, — сказала Елена, — когда люди уже познакомятся друг с другом.
— Джервис Мэндвилл и Филипп Мартин приглашают нас завтра покататься верхом на Роттен-Роу, — сказала я.
Мне показалось, что старшие обменялись многозначительными взглядами. Я была уверена, что сегодня вечером они будут во всех подробностях обсуждать Джервиса Мэндвилла и Филиппа Мартина.
Мы с Морвенной были слишком возбуждены для того, чтобы заснуть. Лежа в своих постелях, мы продолжали обсуждать события вечера.
— Мне кажется, Джервис очень интересуется тобой, — сказала Морвенна.
— Просто он когда-то гостил в Кадоре.
— Я думаю, дело не только в этом.
— Он приезжал туда вместе с Джонни, и они вели раскопки.
— Да, я знаю, возле пруда Бранока.
И опять при упоминании этого места я почувствовала, будто меня окатили ведром холодной воды.
— Ну, это еще не основание для того, чтобы проводить с тобой весь вечер. Ты ему очень понравилась, это было заметно.
— А ты понравилась Филиппу.
— Нет, он делал это потому, что чувствовал себя обязанным. Он сказал, что Джервис дал ему хороший совет на лошадиных скачках, благодаря которому Филипп выиграл двести фунтов. Он сказал, что очень благодарен Джервису. Я думаю, что он и танцевал со мной потому, что Джервис попросил его об этом. Это не ваша затея?
— Что за чепуха! — солгала я. — Слушай, Морвенна, тебе нужно выбить из головы эти мысли.