— Они не могут сейчас бросить работу. Здесь всегда так с новичками. Они боятся потерять хотя бы минуту, поскольку она может оказаться именно той минутой, когда под руку попадет самородок в шесть унций. Я сообщил им, что собираюсь зайти к вам и предложить верховую прогулку.
Я сказала, что с удовольствием приму приглашение, и к нам наверняка присоединится Морвенна. Но мы застали Морвенну лежащей в постели, у нее была один из приступов головокружения.
— Значит, нам придется поехать вдвоем, — сказал Бен. — Пошли, я подберу тебе лошадь.
У него была хорошая конюшня. Он выбрал для меня подходящую кобылу и оседлал ее.
— Пока ты живешь здесь — она твоя.
— Ты исключительно щедр.
Ты говоришь это старому приятелю? Я улыбнулась ему:
— Я рада, что ты здесь, Бен. Наверное, без тебя мне показалось бы гораздо трудней жить.
— Не нужно думать об этом. Ведь я здесь.
— Пока не сколотишь состояние?
— Совершенно верно. Ну что? Удобно? Она у нас опытная лошадка, верно, Фокси? Милая добрая старая лошадка.
Ты хочешь сказать, что она спокойная и поэтому подходит для «зеленого новичка» вроде меня?
— Вот именно. В этой стране ты новичок, и норовистая лошадь тебе не подходит. Здесь миля за милей идут заросли кустарника. Ты можешь заблудиться и без конца петлять кругами, а Фокси очень любит родной дом, и, могу побиться об заклад, если ты потеряешься, она сама привезет тебя сюда.
Мы выехали из городка.
— Похоже на старые добрые времена, — сказал Бен. — Помнишь, как мы катались с тобой, когда я приехал в Кадор?
— Да, Бен. А ты не вспоминаешь…
— Ты имеешь в виду пруд?
— Да, это преследует меня до сих пор, ведь мы убили человека.
Бен изумленно посмотрел на меня:
— Он упал и ударился головой о камень. Именно это и убило его, и во благо. Исчезла вероятность того, что он дальше будет убивать невинных девочек.
— Но мы избавились от тела.
— Дорогая моя Анжелет, похоже, что тебя это ужасно беспокоит. Я об этом не думаю, так уж произошло.
— Хотелось бы мне смотреть на это так же.
— Дорогая Анжелет, мне было легче: меня не собирались насиловать и убивать. Именно ты была пострадавшей в этом кошмаре.
Бен придержал лошадь и взглянул на меня:
— И все это время ты терзалась. Бедная маленькая Анжела. — Он взял мою руку и поцеловал ее. — Если бы я только знал, то приехал бы к тебе, утешил и заставил взглянуть на это по-иному.
— Отсюда, из Австралии?
Он серьезно взглянул на меня:
— Из любой точки земного шара.
— Ну, как раз здесь противоположная точка земного шара.
Мы рассмеялись, и Бен сказал:
— Я так рад твоему приезду, Анжела.
Я много думал о тебе.
— Из-за того случая?
— Нет, не только из-за него, хотя совместные переживания много значат, правда? Но у нас ведь было и другое — наши прогулки верхом, наши разговоры. Ты помнишь, как мы ездили на пустошь, спутывали лошадей, укладывались на траву и болтали? Счастливое было время. Я никогда не забуду об этом. Нам нужно ездить верхом почаще, Анжела.
— Мы оба заняты.
— Мы найдем время.
Бен пустил коня в галоп, а я последовала за ним. Неожиданно он придержал коня:
— Взгляни, прекрасные пастбища. Земли Морли на многие мили.
— Он не думает огораживать их.
Мои слова заставили Бена рассмеяться:
— Дорогая моя Анжелет, он не смог бы сделать этого, даже если бы захотел.
Слишком уже велика территория. А пока мы не воруем его овец, он ничуть не возражает против того, чтобы мы здесь ездили. Взгляни сюда: мы можем присесть здесь и поговорить. Это как возвращение в прошлое, правда?
Все было почти так, как когда-то давно, на Бодминской пустоши.
— Я часто вспоминал истории, которые ты мне рассказывала, — о мужчинах, которые нашли золото в оловянной шахте, и о том, как они оставляли часть доходов таинственным маленьким человечкам… Как там их звали?
— Нейкеры.
— Я припомнил эту историю, когда услышал о том, что нашли золото здесь, в Австралии. Ну что ж, я не буду искать золото в оловянной шахте, поскольку есть более подходящее место.
Бен сорвал травинку и посмотрел на нее:
— Она не такая зеленая, как та, что растет у нас дома. Ты не скучаешь по дому?
— Возможно, по Кадору и родителям, но здесь совершенно новая жизнь, и со мной Джервис и Морвенна.
— Значит, ты чувствуешь, что взяла с собой частичку родного дома?
— Пожалуй, да. Расскажи мне про Морли и человека, о котором я слышала, — его называют Брюн.
Бен рассмеялся: