Последнюю фразу она произнесла с горячностью.
Дикон смутился, почесал снова голову, но добродушно ответил:
– Да я только то и делаю, что тайны храню! Если б я от других ребят не скрывал, где на пустоши птичьи гнёзда, а где лисьи норы и другие, они бы давно их разорили. Да, я умею молчать.
Мэри вовсе не собиралась хватать Дикона за рукав, но всё-таки схватила.
– Понимаешь, я присвоила сад, – быстро-быстро сказала она. – Он не мой. Он ничей. Никому он не нужен, никто о нём не заботится, никто в него даже не заглядывает. Может, там всё погибло – не знаю… – Ей вдруг стало жарко и ужасно захотелось с кем-то поссориться. – Ну и ладно! И пусть! Его у меня не отнимут! Им всё равно, а мне нет! Он там гибнет… одинокий, а никому дела нет! – закончила она с жаром и, закрыв лицо руками, разрыдалась. Бедная «мистрис Мэри»!
У Дикона глаза ещё больше округлились.
– Ну и ну-у-у! – протянул он, и в голосе его звучало удивление и сочувствие. – А где он? – спросил Дикон, понизив голос.
Мэри вскочила с бревна. Она почувствовала себя, как раньше, упрямой и злой, но ей было всё равно. Хотелось кричать и приказывать, как бывало в Индии; впрочем, в то же время ей было жарко и как-то не по себе.
– Идём, я тебе покажу, – проговорила она.
Она провела его по дорожке с вечнозелёными кустами, а потом по другой, идущей вдоль заросшей плющом стены. Дикон шёл за ней с выражением чуть ли не жалости на лице. Ему казалось, что его ведут к гнезду какой-то лесной птахи и двигаться надо осторожно. Он вздрогнул, когда Мэри шагнула к стене и, раздвинув плющ, отперла дверку в стене. Мэри толкнула дверку – и они вошли. Тут Мэри остановилась и взмахнула рукой, словно бросая кому-то вызов.
– Вот, – проговорила она. – Вот сад, и во всём свете только я одна хочу, чтобы он ожил.
Дикон медленно обвёл сад взглядом.
– Ого! – произнёс он чуть не шёпотом. – Ишь как тут красиво! Прямо будто во сне!
Глава 11
«Неужто я бы тебя выдал?»
Минуты три Дикон стоял и молча озирался, а Мэри смотрела на него; потом, ступая ещё осторожнее, чем Мэри, когда она впервые проникла за эти стены, он медленно обошёл сад. Его глаза ничего не пропускали: ни серых деревьев, ни тусклых вьюнков, ни спутанных стеблей по стенам, ни вечнозелёных беседок, где стояли каменные скамьи и высокие цветочные вазоны.
– Я и не думал, что его увижу, – прошептал он наконец.
– А ты разве о нём знал? – удивилась Мэри.
Она говорила громко – и он сделал ей знак молчать.
– Тише, – прошептал он, – не ровен час, услышит кто и подумает: что это здесь творится?
– Ой, я забыла! – испугалась Мэри и прикрыла рот рукой.
Успокоившись, она тихо проговорила:
– А ты разве об этом саде знал?
Дикон кивнул.
– Мне Марта говорила, что есть тут где-то сад, куда вход заказан, – ответил он. – Мы ещё гадали, как-то он выглядит.
Он замолчал и обвёл взглядом дивные заросли вокруг – его круглые глаза как-то странно засветились.
– Ой, сколько здесь по весне гнёзд будет! – воскликнул он. – Лучше места для гнездовий во всей Англии не сыскать! Никто сюда не заходит, кругом заросли, вей себе гнёзда, да и всё! Как это все птицы с нашего края сюда не слетелись, не пойму!
И снова Мэри тронула его, сама того не заметив, за руку.
– А розы здесь будут? – тихо спросила она. – Ты можешь сказать? Или они все погибли?
– Да что ты! Розы? Погибли? Да не могут они все погибнуть! – ответил Дикон. – Глянь-ка!
Он шагнул к ближайшему деревцу – оно было старое-престарое, ствол весь зарос лишайником, спутанные ветви и вьющиеся растения свисали с него до земли. Дикон вынул из кармана складной нож и открыл одно из лезвий.
– Тут много мёртвых веток, их надо срезать, – пояснил он. – И старых веток немало, но есть и новые. Вот, скажем, эта. – И он указал на веточку, которая была не серая, сухая и твёрдая, а зеленовато-коричневая.
Мэри благоговейно притронулась к веточке.
– Эта? – спросила она. – Ты думаешь, она живая? Совсем-совсем живая?
Дикон ухмыльнулся.
– Да, она шустрая, совсем как мы с тобой, – подтвердил он, и Мэри вспомнила: Марта как-то ей объясняла, что «шустрый» значит «живой», «бойкий».
– Я рада, что она шустрая! – воскликнула она тихонько. – Вот бы все веточки здесь были шустрые! Давай обойдём сад и посчитаем, сколько их всего таких.
От волнения у неё перехватило дыхание, но и Дикон тоже был взволнован. Они стали переходить от деревца к деревцу, от куста к кусту. Дикон держал в руке нож и рассказывал ей всякие чудеса.
– Они одичали, – говорил он, – но тем, что посильнее, это только пошло на пользу. Слабые погибли, а те, что посильнее, росли и росли – прямо на удивление. Вот посмотри! – И он пригнул к земле толстую серую ветку, которая казалась совсем сухой. – Кажется, будто она засохла, только это не так. Я её подрежу пониже и посмотрю!