— Я прописал ему «Паста ди Колонелло» профессора Мантовани — отличная штука, простите, я хотел сказать - средство. Выпускают его в очень элегантных синих тубах, и многие принимают его за зубную пасту. Между прочим, с графом Лонсдейльским произошла из-за этого замечательная история...
— Бог с ним, с графом. И больше вы с покойным не виделись?
— Слава Богу, нет. Полагаю, «Паста ди Колонелло» возымела свое действие.
— Очень хорошо. Теперь вы, мистер Леннокс. Как долго вы собираетесь торчать в Ступл Гардетт?
— Столько, сколько понадобится.
— Для чего?
— Чтобы отдохнуть и доставить себе удовольствие, инспектор. Или, может, вы предпочитаете, чтобы я называл вас «командир»? Я слыхал, что в последнее время подобное обращение вошло в моду у определенной категории населения — например, у электриков, слесарей, сантехников и, естественно, у полицейских. Так позвольте, командир, осведомиться: по какому праву вы задаете мне подобные вопросы?
— Слыхали, слыхали! — огрызнулся инспектор.— Журналист! «Знайте свои права», ха-ха! Значит, так. Если вы будете совать свой длинный нос в мое дело, я отошлю вас в Лондон с поджатым хвостом, так и запомните!
— Послушайте, инспектор,— вмешался я.— Мистер Леннокс гостит у меня — он мой крестник.
— Не обращайте внимания, Даффи,— Адам назвал меня придуманным им ласковым прозвищем (он позаимствовал его из идиллии Теокрита: моя ведь фамилия Шеперд, что значит «пастух», понятно?).— Весьма приятно встретить полицейского, который прямо высказывает свои мысли, а не ходит вокруг да около.
Инспектор решил оставить эту реплику без внимания и обратился к мисс Долри:
— Правда ли, что черный, гм, предмет туалета, обмотанный вокруг шеи несчастного, является вашей собственностью?
— И да, и нет, инспектор. Можно сказать так: он принадлежит мне по праву находки.
— И где вы его нашли, мисс?
— В галерее «Тейт».
— Простите?
— Ну, я была на выставке современного искусства в галерее «Тейт» и нашла его на полу. Видно, он упал с крючка, потому что над крючком висела табличка с названием «Этюд в черном».
— То есть сей предмет есть произведение искусства... А почему вы снова не повесили его на крючок, мисс?
— Но я же не знала, каким именно образом он должен висеть! Художник ведь вывешивал его в своей особой творческой манере, а упав на пол, он утратил свое значение в качестве Произведения Искусства... Поскольку со мной не было сумочки, я засунула его за чулок, намереваясь вернуть служителю, но в зале не было никого, кроме какого-то эскимоса, который ни слова не понимал по-английски...
— Фишер отпустил нас, только когда прибыл полицейский врач, и то напоследок сообщил, что мы можем понадобиться для дальнейшего расследования. Мы отправились в Пэррок-хауз, где и были встречены Пармитером. Как ни странно, мне даже было приятно его видеть — по сравнению с инспектором Фишером он казался чуть ли не джентльменом.
— А у меня есть новости,- заявил Пармитер.
— И у нас есть новости,- ответил я.- Но сначала скажите, где этот негодяй Ларкин?
— А кому он нужен?
— Мне. Я подозреваю его в разгроме моего винного погреба и в краже виски.
Минуточку, Даффи,- вмешался Адам. - Давайте не спешить с выводами. Я — крестник доктора Шеперда,— представился он Пармитеру.- Адам Леннокс.
— Помню вас, сэр. Я вас видел, когда вы были еще мальчиком. И вашего батюшку я прекрасно помню. Еще бы! Леннокс из уланского полка!
— А вы — сержант Пармитер из корпуса пионеров,— лицо Пармитера расплылось от удовольствия.- Вы командовали взводом, который выкапывал командный танк: толстый Фаркварсон-Хэарс-Фарквар ухитрился загнать его в полевой сортир. Отец частенько вспоминал эту историю и не уставал восхищаться выдержкой ваших людей.
— Ах, сэр, да за вашего папашу мы бы хоть в ад пошли! Чем могу быть вам полезен?
— Вполне возможно, доктор Шеперд несколько опережает события, но, сержант, нам действительно надо поговорить с юным Ларкиным. До того, как этот штатский пердун Фишер все напортит. Есть какие-нибудь идеи на этот счет?
— Есть, сэр. Ларкин и сестра Флер препровождены в Фенни Стратфорд для опознания тел остальных братьев и сестер и всей банды наркоманов.
— Что!? — вскричал я, увы, не сумев скрыть своей радости.
— Им приспичило нанять для поездки старинный шарабан, а у него отвалилось переднее колесо. И шарабан на полном ходу врубился в забор фабрики, на которой делают пластмассовых Микки Маусов. Ларкин и старуха отправились разбираться в этом месиве.
— Все погибли? - спросил Адам.
— Все до единого, сэр, включая возницу, у которого, как выяснилось, отобрали права еще три года назад.
— Вот уж кстати,— вставил я.
— Права отобрали кстати? — переспросил Адам.
— Да нет, глупыш! Кстати, что все эти монстры, и старые и молодые, отправились в объятия Господа. Сколь чудесна рука Провидения, которая двигала теми кривыми руками, что не починили шарабан!
— Я полагала, люди вашей профессии должны отличаться состраданием,— язвительно заметила мисс Долри.
— Люди моей профессии забывают о сострадании на второй день работы!
Уже ближе к ночи в моем кабинете состоялось совещание. Присутствовали Адам, Пармитер, Ванесса и ваш покорный слуга.
— Настало время оценить ситуацию, сэр,— объявил Пармитер,— как сказал бы ваш, мистер Леннокс, папаша.
— Совершенно верно, сержант. И нам надо рассмотреть ряд факторов. Я их перечислю.
— Первое. Смерть капеллана и неуклюжая попытка инкриминировать ее доктору, использовав особый сорт виски.
— Второе. Исчезновение запасных ключей сержанта Пармитера.
— Третье. Вторжение в винный погреб моего крестного, разбитые бутылки кларета и кража одной — заметьте, только одной — бутылки виски.
— Четвертое. Кончина одного из тех, на кого может пасть подозрение в убийстве капеллана, а именно брата Виктора. Удушение его неким предметом дамского туалета... принадлежащим мисс Долри. Вы твердо уверены, что это тот самый предмет, который выстирали и повесили сушиться? — взгляд его пронзил мисс Долри.
— Черт побери, еще бы не уверена! Я уже в седьмой раз его стирала, хотя не надевала никогда! Дело в том, что художник, видно, для пущего эффекта обрызгал его некой субстанцией органического происхождения, как если бы...
— Сейчас это несущественно,— перебил мой крестник.— В полицейской лаборатории разберутся. Или после седьмой стирки все наконец смылось?
— Не совсем. Но я бы еще раз постирала — я собиралась подарить его на Рождество Гермионе Фортпатрик.
— А, Гермиона Фортпатрик... И это подводит нас к фактору номер пять. Миссис Фортпатрик сообщила Даффи, что к завещанию Пола Долри была сделана соответствующая приписка, и теперь вы, мисс Долри, также под подозрением, поскольку то, чего лишатся гипергностики, унаследуете вы. Для того чтобы дискредитировать гипергностиков, вам достаточно было организовать или самой совершить убийство капеллана.
— Они уже и так в полной мере себя дискредитировали,— прокомментировал я, а Пармитер добавил:
— Банда придурков.
— Однако убийство капеллана упрощает дело,— сказал Адам.— Ставит на нем точку.
— Да мне мои грязные книжонки приносят куда больше денег, чем все владения Пола Долри! - воскликнула Ванесса— Вы еще скажете, что это я расшибла бедолаг о забор в Фенни Стратфорде, потому что со смертью брата Виктора в Пэррок-хаузе теперь вообще не осталось ни одного гипергностика!
— Нет! — возразил Пармитер.— Остались. Этот хулиган Ларкин и старая сморщенная ящерица сестра Флер. Их тоже надо как-то «дискредитировать».