— Пусти меня за руль.
Пол сверкнул улыбкой:
— Прости, детка. У тебя нет прав.
Уф! Не влюбись я в него по уши, мне давно осточертела бы его преданность букве закона. Обратная сторона любви к честному копу. Сделав умоляющие глаза, как у олененка Бемби, я повторила:
— Ну, пожалуйста!
— Нет.
— Ты не можешь оставаться глух к волшебному слову.
— Конечно, могу. Я стал глухим, получив значок полицейского.
Что ж, посмотрим, поможет ли ему значок с победной улыбкой на губах я протянула руку поверх рычага переключения передач и погладила бедро Пола. Провела ладонью вверх по бедру и легонько сжала. Даже сквозь плотную ткань джинсов я легко ощутила, как напряглись в ответ мышцы. Ага!
Он глухо сказал:
— Женские уловки тут не пройдут, Джесс.
— Нет? — Я погладила то, что вспухло у него под ширинкой. — Похоже, однако, что они очень даже действуют.
— Прекрати, или я разобью машину.
— Тогда съезжай к обочине.
— Чем скорее мы доберемся до места, тем раньше уляжемся в кровать.
— В кровать? Да кому интересно в кровати?
— Все равно не дам тебе вести. Сначала получи права.
Облом.
— Да ладно, — сказала я, возвращая руку на собственное колено. — Это всего-навсего кусок закатанной в пластик бумаги, на которой напечатано, кто я такая.
Скорее, кем я пытаюсь быть, но об этом знал только Пол. Ну, еще Кэтлин Харрис. Но, учитывая, что она была ведьмой, которая и превратила меня в человека три месяца назад, ее можно было не считать. Ну, разве еще пяток-другой адских тварей и один ангел знали о моем статусе на смертном витке существования.
Да еще повелитель ада. Уф!..
Подведем итог. Пол, один из немногих избранных, знал правду. Для всех остальных я есть и всегда была Джесс Харрис, сестра-близнец Кэтлин, единственная в известной вселенной исполнительница экзотических танцев, получившая удостоверение личности государственного образца. Недавно Кэтлин объяснила, что не дала мне заодно и водительское удостоверение, потому что сама не умела водить машину. Но я подозревала, что такова была ее месть мне за то, каким образом я украла ее внешний облик — вместе с бумажником.
— Прости, детка, — сказал Пол.
Но он вовсе не выглядел виноватым. Приятным, привлекательным — да. Виноватым? Не очень.
— Закон есть закон. Тебе нельзя водить машину, пока не получишь права. Точка.
— Не вижу, почему нет, — буркнула я. Долбаные людские законы! Иногда по сравнению с ними законы ада казались просто милостью небес. — Я отлично умею водить.
— Вот как? И когда же в последний раз ты была водителем?
— Не так давно.
Я невинно захлопала ресницами. Видит ад, я говорила чистую правду. В свое время мне приходилось немало подергать за вожжи, гоняя дилижансы для «Белль Старр». Конечно, если не считать, что это было больше двухсот лет назад. Но, принимая во внимание, как обстоят дела — например, что я живу вот уже четыре тысячи лет, — можно сказать, что это было не далее как вчера.
— Водителем автомобиля? — уточнил Пол. — С автоматической коробкой передач?
— Ну, если тебе угодно придираться к мелочам… никогда.
И Пол мне улыбнулся — обаятельной улыбкой, приподнимающей уголок рта, отчего мне отчаянно захотелось влепить ему поцелуй. Сладкий Грех, он был прекрасен — от отросших песочного цвета волос, которые кудрявились вокруг ушей и над шеей, до небольших глаз цвета морской волны и восхитительной шишечки на носу — когда-нибудь ему придется рассказать, как он сломал нос. А потом… Ох…
Крепкий подбородок, так и призывающий к поцелую… не говоря уж о шее, плечах, груди… всем остальном.
Мои соски отвердели, внизу живота сладко защекотало. Дыхание немного участилось, жаркое, взволнованное. Пол Мэтью Хэмилтон умел превратить улыбку в любовную прелюдию. Одна из причин, почему я его обожаю.
Прерывая мои сладкие грезы, он сказал:
— Просто сиди и отдыхай, детка. До Кэтскиллских гор еще два часа езды.
Фи!.. Иногда мне просто до жути не хватает былых демонических умений. То, что я умею сейчас — видеть иногда ауру, — это струйка мочи в океане по сравнению с врожденными способностями суккуба пятого уровня. Чуточку инфернальной магии — и Пол стал бы пластилином в моих руках. Исполнил бы любое мое желание.
Ах, кого я пытаюсь обмануть? Будь я все еще суккубом, ни за что не стала бы проделывать такое с Полом. Я любила его. Я бы никогда не вынудила его делать что-то против его воли. Ну, не считая того раза, когда пришлось постараться, чтобы выцарапать беднягу из ада. Но то было совсем другое: спасательная миссия. Если кого-то спасаешь, можешь пользоваться любым средством из боевого арсенала. Манипулирование, обман, боевой топор — что угодно. Так записано в книге правил, в разделе «Меньшее зло».
Сложив руки на груди, я надула губы и попыталась лягнуть Пола, но даже такой коротышке, как я, в «хонде-фит» не хватит места, чтобы хорошенько замахнуться ногой.
— Нельзя водить машину! Нельзя трогать кое-что руками! Уж, ты знаешь, как доставить девушке удовольствие.
— Как только доберемся до места, обещаю — доставлю тебе неземное удовольствие. Пальчики сведет!
Bay.
— Правда?
— Только ты и я, детка.
— А шоколад?
— Буду слизывать его с твоих грудей.
Я любила моего мужчину.
Ладно, потерплю, не умру, пока мы не доберемся до хижины, в которой нам предстоит провести романтический, свалившийся на голову отпуск. Уик-энд вдвоем, вдали от всех и всего. После того как я поведала Полу о происшествии в закусочной, он сделал пару-тройку телефонных звонков и снял для нас частный дом в Северных Кэтскиллских горах, чтобы мы могли устроить небольшой отдых. Спасибо жаре, неожиданно нагрянувшей в декабре — все относительно; двадцать градусов, конечно, не впечатлят того, кому приходилось нырять в Огненное озеро, — он смог найти этот дом без особого труда. Впрочем, не исключено, что Пол стребовал с кого-нибудь старый должок. Так или иначе, дело было сделано и нам было где провести выходные вдвоем. И у Пола, и у меня выдался свободный понедельник.
По всему видно, отпуск будет что надо. Долой стресс рабочих дней. Вдали от толпы и шума Нью-Йорка. Подальше от сверхъестественных явлений. И да здравствуют веселье и секс.
Улыбаясь собственным мыслям, где я представляла себе, какой нехорошей буду уже очень скоро, я рассеянно крутила настройку радиоприемника. Машину заполнили музыкальные обрывки. Я выбирала песню, припевы сливались в одно целое, но тут Пол заявил, перекрывая какофонию:
— Эй, вот это оставь.
Хмурясь, я откинулась в кресле. Ну и выбор. Аудиосистема автомобиля ворковала голосом Мика Джаггера, который пел: «Ночью, пока ты спишь, приползет ядовитый плющ, погребая все вокруг».
— «Коустерс» поют эту вещь лучше, — сказала я.
— «Роллинг Стоунз» песню не испортят. Мик Джаггер — бог.
— Милый, в свое время я повидала немало богов. И могу с полным основанием утверждать — Мик Джаггер вовсе не бог.
— Не оскорбляй сэра Мика. Одно время, когда я был подростком, мне хотелось пойти по его стопам.
Я фыркнула, представив, как Пол поет в микрофон.
— А я думала, ты поколение Эм-ти-ви. Когда они это записывали, твой отец еще не догадывался, откуда берутся дети.
— Да, я вырос на альтернативе и гранже. Но это не значит, что я не балдею от хорошего рока. — Пол вздохнул со счастливым видом. — Мы с отцом были на концерте «Стоунз» на стадионе Шэй, в восемьдесят девятом. Лучший концерт, концерт на все времена.
— Кто бы говорил — тебя ведь не было в Вудстоке.
— Темнота. Сэр Мик — лучший фронтмен в истории рок-музыки.