Алиса начала успокаиваться, и невольно рассматривала Майю с интересом: та довольно ощутимо поправилась за эти два месяца. У хозяйки нынешней Алисиной жизни округлилось лицо и выдались вперёд щёки, на боках и бёдрах тоже наметился жирок.
— Когда вот так всё везде на виду, очень сложно сдерживаться, — продолжала она. — Я, мне кажется, за всю свою жизнь столько не принимала пищи, как за эти месяцы. Приобретаю задатки поп-дивы, — хмыкнула она, и шлёпнула себя по бокам. — Ты, дурочка, вообще не тем занимаешься! Ты учишься готовить, а в вашем мире достаточно просто есть! Увидишь, что я придумала, обалдеешь! Ты же капец как мало зарабатывала, на те деньги, что ты мне отвела, и в заведения общественного пищепринятия особо не находишься, только к уличным эксгибиционистам, или если самой готовить. Но сама я и тут наготовилась! Короче, пришлось выкручиваться креативно. А ещё, — прибавила она, не дав Алисе времени вставить вопрос, — твой отец — такой сладострастник!
Алиса вздрогнула и резко похолодела от макушки до кончиков пальцев на ногах.
— Ты… где ты видела папу⁈ — сипло выдавила она, чувствуя, что покрывается испаренной.
— Он приезжал, твоя сестра меня нашла и дала ему адрес, и он… ох, — Майя сделала страшные глаза.
— Что ты… делала с моим отцом⁈ — ахнула Алиса, хватаясь за голову. В мыслях нарисовалась такая дичь, что она сначала покраснела, а потом прямо-таки позеленела от ужаса.
— Он сам начал! — вскинула руки в защитном жесте Майя. — Сам принёс!
— Что принёс? — прошептала Алиса, отпрянув верхней частью корпуса.
— Торт! — страшным голосом объявила, словно приговор, Майя. — В прозрачной сверху коробочке. Он его так и нёс, за верёвочку. Но я тут ни при чём!
— Господи, ну ты меня и перепугала… — выдохнула Алиса. — Я уже решила, что ты с ним…
Майя виновато кивнула.
— Я ела, прости. Но там же это нормально? Блин, Алиска! Он и без меня отлично справлялся! Он весит, кажется, килограммов сто семьдесят! У него такой живот, просто глаза на лоб лезут! На самом деле, это всё, конечно, круто, но я бы у вас жить так всегда не смогла. Во-первых, такое насилие над детьми, от которого волосы дыбом становятся. Повсеместное! Во-вторых…
Она замялась.
— Ну, при всём распутстве, твои окружающие, они очень странно реагируют на нормальные вещи. У них какие-то фобии у всех и целый вагон психологических травм. Придают какое-то особое дикое значение простому прикосновению, представляешь? Многие уверены, что обычное вежливое поглаживание, это непременно сигнал, что ты как минимум хочешь заниматься с ними сексом. А трогать других в самых чувствительных местах и вовсе нельзя. И даже себя нельзя, если кто-то смотрит, ну подумай! Но и это бы ладно, там, при том, что все всё воспринимают намёками на секс, на него не всегда соглашаются! Мне несколько раз сообщали, что есть девушка или жена, прикинь? Типа, если у тебя постоянная пара, и пусть вы даже вместе не живёте, то нельзя. Помню, ты говорила, но я не очень поверила в такую дичь, но это реально так! Меня один раз вообще обматерили. Просто дурдом. В секс все какой-то прямо-таки сакральный смысл вкладывают! Типа это какая-то особая близость. Ну прямо цирк! Я вообще ни разу нигде не видела, чтобы кто-то трахался, только если в кино — но даже в кино для этого прячутся от других! Но зато рты друг другу лижут прямо на улице, и никто не шарахается. А мастурбировать при этом на виду нельзя. Вообще про это говорить! Хотя это же даже без партнёра делается, вроде, никакие не измены, как у вас там говорят. Я по телевизору видела, как люди поссорились, потому что девчонка узнала, что её парень занимался онанизмом, просто глядя на других женщин в компьютере!!! Это, наверное, для кино так утрировали, но пришло же кому-то в голову! Люди ходят с голыми ртами, но панически прячут гениталии, а женщины — даже грудь! На пляже — ну подумай, на пляже! — натягивают бельё! Мужчины носят трусы, поголовно, даже магазины с мужскими трусами бывают! Такой сюр прямо. Туалеты суют в отдельные комнатушки типа пищеблочков, а столы для питания — на всеобщее обозрение. Бывают огромные, специально для компаний. Ты видела же такие?