Русская церковь получила богослужение (как и Библию) на церковнославянском языке. В течение многих веков он мало отличался от языка разговорного и поэтому был понятен молящимся. Но и после Петровской реформы церковнославянский в богослужении не был заменен русским. Его величавая лаконичность и выразительность как нельзя более соответствовали духу молитвы и священнодействия. Однако трудности в его понимании значительно возросли, и еще в первые годы XX века была начата работа над текстами с тем, чтобы приблизить их к русскому языку.
В Западной церкви, где богослужение прежде шло на латинском, теперь используют национальные языки.
В богослужебных книгах мы нередко встречаемся с подлинными сокровищами религиозной поэзии и мысли.
Облачения
В ранней Церкви не было специальных культовых одежд. Исключение составлял тали́т, кусок материи, которым в Иерусалимской общине, молясь, покрывали плечи и голову. Со временем возникла потребность в облачениях, отвечающих торжественности момента. Надевая их, служитель должен был отрешиться от всего будничного, осознать себя предстоящим Богу.
Современные церковные одеяния восходят к трем видам античных одежд: длинной тунике, или хитону, походному плащу – фелони и ленте, которую носили в праздничные дни как знак достоинства[14].
Туника, надеваемая диаконом, получила название стихаря, у священника и епископа это подризник.
Фелонь в Древнем Риме сшивалась в виде колокола, без рукавов, и служила основной одеждой путников (2 Тим. 4: 13). Нося ее, служитель Церкви хранит память о тех временах, когда проповедники Слова Божия странствовали от общины к общине. В фелонь (поверх туники) облачались как священники, так и епископы, но с XV века у архиереев она была заменена са́ккосом (родом стихаря).
Вышитая или цветная лента употребляется в каждой из трех степеней священства. Диакон носит ее, как носили в Древнем Риме, – через плечо, тогда она называется орарем[15]. У священника она спускается обоими концами на грудь и скрепляется. В такой форме ее называют епитрахилью[16]. И наконец, у епископа она лежит на плечах, одним концом спускаясь на грудь, другой забрасывается на спину. Этот знак епископского сана называется омофóром[17]. И орарь, и епитрахиль, и омофор имеют на себе изображения крестов.
Существуют и другие, второстепенные элементы облачения (пояс, палица, набедренник, поручи), которые первоначально были нужны для удобства, а позднее им придали символический смысл.
Головные уборы духовенства возникли на основе двух головных уборов, бытовавших в Палестине: кефье (платка, скрепленного шерстяной повязкой) и тюрбана (греч. «митра»). Кефье превратилось в скуфью, закругленную шапочку. Когда она делалась из верблюжьей шерсти, то называлась камилавкой (от «камель» – верблюд). Твердая форма камилавки появилась в Греции в эпоху турецкого владычества, когда в ходу стали фески. У монахов в Греции и в России долгое время сохранялся кефейный тип головного убора (куколь).
Митру, прототипом которой был тюрбан, носят епископы, а также архимандриты и заслуженные протоиереи. В своей первоначальной форме тюрбан удержался только в древневосточных церквах.
Церковное пение и музыка
Блаженный Августин говорил, что в музыке и пении человек может излить восторг и полет души. Мелодия дает простор тому, что не умещается в границах слов. Вот почему религиозная жизнь во все века искала музыкального выражения[18].
Ветхозаветные пророки пели под звуки струнных инструментов; оркестры и хоры Храма были неотъемлемой частью богослужения. Указания на них можно найти почти на каждой странице Псалтири.
Синагогальное пение состояло в кантиляции: ведущий произносил текст псалмодически, нараспев, украшая речитатив музыкальными узорами. Эти восточные мелодии легли в основу церковных песнопений классической эпохи. Влияние Востока закрепилось тем, что выдающиеся композиторы IV–VIII веков – святые Ефрем, Роман Сладкопевец и Иоанн Дамаскин – были родом из Сирии и широко пользовались народной музыкой своей родины.
Григорианские хоралы латинян, как и расшифрованные недавно византийские напевы, отличаются ярко выраженным «восточным» характером. Это протяжное, унисонное пение мало похоже на то, что звучит сегодня в русских храмах.
14
Внебогослужебная одежда русского духовенства состоит из полукафтанья, или
18
См.: