— Повторяю, мне не нужен ваш психологический разбор, — гневно фыркаю я, потому что он вновь бьёт в самое больное.
— Нужен. Даже если ты надеешься скинуть все свои проблемы на жениха, а, к слову — это открытое противостояние. Тебе так или иначе придется пересмотреть формирование своих социальных связей, принцесса. Одной невозможно выжить.
— Это если выживу! — зло бросаю я, ещё сильнее выворачивая шею, чтобы его не видеть.
Моментально стискивает мой подбородок пальцами, возвращая лицо в прежнее положение.
— Естественно выживешь! Я планирую затрахать тебя до звёзд перед глазами, и заметь, Лея… твоих…
Что?!! Да ты охренел!!!
— А чего ждёте? — с ненавистью выплевываю я ему свой ответ.
— Тебя, — внезапно спокойно заявляет он, меняя положение, заваливаясь на бок и притягивая меня к себе спиной. — Так будет теплее, — накрывает меня полой своей куртки. — Захочешь в туалет, разбуди. Вода в рюкзаке. Всё, спать.
Не дождешься… Отшиваю я его про себя во избежание продолжения провокационного разговора, откусываю шоколад, протягивая остаток через плечо.
Несколько секунд и он его забирает.
Вот так-то…
А спустя ещё минут десять утыкается мне в затылок и… засыпает.
Охренеть!
Подумаешь, ну покушение… ну погоня со стрельбой… Главное здоровый, мать его, сон!
— Принцесса, просыпайся, — вздрагиваю я от незнакомого шепота прямо над ухом.
Нет… Не незнакомого.
— Уже пора. Надо заранее осмотреть ваш парк. Твое архитектурное мышление, конечно, хорошо, но надо бы оценить его с точки зрения физических возможностей.
— Хорошо, — продираю глаза я.
Темно.
Шесть тридцать.
До пробежки Андрея ещё полтора часа. Я бы предпочла проснуться за пять минут, чтобы потом сразу же получить либо нож в спину, либо крепкие, надёжные объятия.
Но вопрос, что делать дальше, актуален при любом раскладе.
— Можно мне выйти?
— Не боишься подпортить эстетику двора?
— Думаю, немного цвета пойдет ему только на пользу, — отфыркиваюсь я, выбираясь из машины.
Вдох.
Чистый, зимний морозный воздух.
Сколько сил и средств было приложено, чтобы привести все показатели к европейским экологическим нормам.
Отхожу ближе к занесённой снегом клумбе, зачерпывая ладонями снег и прикладывая его к щекам.
Я обожаю этот город, то, во что мы его превратили. А сколько ещё нереализованных планов, идей, проектов. И всё ведь было прекрасно…
Но кто-то посчитал, что слишком…
Возвращаюсь в машину полная решимости выяснить, кто же эта тварь!
— Надо почаще выпускать тебя на улицу, — естественно не удерживается от того, чтобы не прокомментировать Таир. — Готова свернуть горы?
— И шею… тому, кто за этим стоит.
— Ого! Вот теперь я вижу, что отец не зря назвал тебя Леей. Не стыдно друзьям представить.
— Мне нравится ваш оптимизм, — закатываю глаза я. — И, кстати, насчёт друзей… Вы так в них уверены? — плачу ему той же монетой за вчерашний психологический сеанс.
— Абсолютно.
— Не думаете, что ваше устранение им тоже на руку?
Мгновенно бычится, медленно разминая шею.
— Нет.
И всё. Всю дорогу к парку опять гробовая тишина.
К лучшему.
Сейчас я меньше всего готова реагировать на его выпады.
Сейчас я вообще не хочу ни на что реагировать! Можно мне всё-таки проснуться!
— Слушай внимательно! — прерывает молчание Таир, когда мы полностью объезжаем парк, даже не притормаживая, но я всё-таки успеваю ткнуть в два места, о которых упоминала ранее.
— Здесь уже стоят две машины вне зоны паркинга. А у вас, я так понимаю, это нонсенс. Поздравляю, Лея, тебя ждут! Первое место не подходит, ты тупо застрянешь в клумбе. Второе лучше, но ты же понимаешь, что это только при условии бежать в полную силу?
— Да.
— Ты умеешь бегать?
— У меня неплохая физическая подготовка.
— Дай угадаю. Йога?
— Я умею бегать.
— Хорошо. Назначаешь встречу, бежишь на прежней скорости и, как только добегаешь до поворота, несешься к машине.
— Да.
— Отлично. А теперь поехали поеди́м!
— Куда?
— Фастфуд, детка! Вы каким-то образом его проморгали, и среди ваших хипстерских кафешек и веганских ресторанов вклинилось вселенское зло!
Чёрт! Моя нервная система настолько перегружена, что я плюю на все тревожные мысли и концентрируюсь на еде.