Закипает чайник, завариваю душистый чай «молочный улун», запах просто восхитительный. Дорогущий, спрашивала у Светы — восемьсот рублей сто грамм! Это же невероятное расточительство, мы с мамой такое себе позволить не можем. Ну вот сейчас не могу себе отказать в наслаждении этим вкусом.
— М-м, вкуснятина, — одобряет мое кулинарное искусство Василий, откусывая большой кусок, подставив ладонь, ловит крошки, и потом слизывает их. Не слишком эстетично, с трудом сдерживаюсь, чтобы не поморщиться. Наконец из своей комнаты выходит Света.
— Как ты себя чувствуешь? — вскакиваю со стула и с тревогой подхожу к хозяйке дома.
— Все нормально, — отмахивается. — Жить точно буду.
— А завтра как? — угрюмо спрашивает Василий, и Светлана будто разом сжимается.
— Что-нибудь придумаю… у меня есть супер пудра.
— Вряд ли поможет.
— А что такое? — встреваю в разговор и осекаюсь.
Ну что за бесцеремонность, Мария, сказала бы моя мама.
— Может я могу помочь? Речь о работе?
— Не можешь, — отрезает Света.
— А почему нет? — восклицает Вася.
— Потому.
— Не дерзи, Фелистова. Ты же понимаешь, в какой жопе мы оказались из-за тебя.
— Из-за меня? Ну и сука ты, Вася!
— Я, наверное, пойду… — пищу неуверенно, чувствуя, что после слова «сука» мне за столом делать нечего, между влюбленными явно зреет ссора.
— Давай! — рявкает Света.
— Останься, — буркает Вася.
И я замираю на пороге.
— Вы одного роста, и цвет волос! Отличный вариант! — продолжает в чем-то убеждать Свету ее парень. А мне становится не по себе. Вроде обо мне говорят… Но ничегошеньки не могу понять. Я, конечно, с радостью заменю Свету на работе, и в любых делах… вот только до сих пор не имею понятия чем она занимается…
Я все-таки ушла. Пусть сами решают, нужна им помощь или нет. И теперь очень удивлена наутро, кода Света, с замазанным синяком — но припухлость все равно видна, как и синеватый оттенок кожи, ведет себя со мной мега радушно. Такой я свою хозяйку не знала. Обычно она демонстрировала мне легкое недовольство и снисходительную усталость. А сегодня — сама любезность. Стол накрыла, блинчиков напекла. Об учебе расспрашивает, да о том, как с Анькой дружили. Мне бы в этот момент напрячься — ну не меняются люди настолько диаметрально, даже после сотрясения… А я уши развесила и соловьем в ответ разливаюсь. О планах рассказываю, что вот уже созрела маменьке звонить… и уезжать, ведь нет тут для меня работы…
— Да ты что, милая, — сочувственно вздыхает Света. — Ну разве может быть такое, чтобы работы не найти. Надо лишь поискать получше. Да и я, разве не помогу? К тому же, вот, пришла сразу в голову мысль — сейчас мы с тобой обе друг дружку выручить можем.
— Я с удовольствием тебе помогу! — восклицаю от всей души, хоть и удивлена немного, еще вчера утром Света говорила совершенно другое, что вряд ли найду работу, местным и то непросто…
— Отлично. Ты такая отзывчивая! Понимаешь, мне нужно сегодня на работу выйти, но плохо себя чувствую, голова болит. Да и фингал этот… будут расспрашивать, не люблю я этого…
— Это, надеюсь, не Вася сделал?
— Что? А, нет, что ты.
— Но вы встречаетесь?
— Ага.
— Извини что лезу с вопросами. Ты лучше про работу расскажи.
— Ты только не бойся, малыш. Это работа в замке Отшельника. Зря мы с Васькой тогда нарассказывали тебе страшилок всяких.
— Ой! — не удается сдержать испуганное восклицание.
— Да, знаю. Столько всего порассказали, напугали. На самом деле не все так страшно. И вообще, все не так.
— Зачем тогда? Почему пугали? — спрашиваю удивленно.
— Ну понимаешь, мы как местные любим пугать приезжих байкам, да и они это обожают… вот по привычке и на тебя все это вылили.
— Так нет никакого отшельника?
— Не совсем. Там уже не одно столетие обитает одна семья. Древняя фамилия — Дубровские, не слыхала?
— Нет…
— Дворяне, владели чуть ли не два века этим поместьем. В тысяча девятьсот семнадцатом иммигрировали. Почти все, но кто-то остался. И умудрился сохранить поместье, выжить. Скрывали, наверное, свое происхождение. И в лихие девяностые умудрились разбогатеть до неприличия.
— Довольно сумбурная биография.
— Ну, я не биограф, — пожимает плечами Света. — Я лишь хочу объяснить, что отшельник — лишь слово. На деле там живет сейчас пожилая женщина, к которой время от времени наведывается внук. Вроде он в армии служит. Часто отсутствует, на разные там опасные задания отправляется. А потом как примерный внук — к бабуле на каникулы.
— Интересно.
— Да на самом деле обычно. Ничего примечательного. Так вот, устроиться к ним прислугой — крайне сложно. Они не нанимают на постоянную работу.
— Как это? Чтобы убраться ищут каждый раз нового человека?
— Да нет. Прости, я видимо непонятно объясняю.
— Немного.
— Характер у бабули не сахар, понимаешь? Она часто меняет служанок.
— Ого, прям так и называют — служанки?
— Ну, женщина родилась почти сразу после революции, чего ты хочешь.
И правда, почему я не даю Свете нормально рассказать? Все ищу к чему придраться…
— Я ждала этот шанс очень долго, понимаешь? Это важно. Платят отлично.
— Но ты не можешь? — теперь все становится понятным. Точнее, становится ясно, чего хочет от меня Света. Но готова ли я к такому? Работать прислугой у богатеев — ох как непросто… А если подведу? Будет ужасно неловко и стыдно!
— Я тебе очень сочувствую! — говорю Светлане. — Но может все-таки попробуешь сама? Подумаешь, фингал. Ну какая им разница, что поделать, если человек в аварию попал…
— Что ты, милая. Там дресс код и все такое. Приду с фингалом — меня в черный список внесут. А я же в агентстве на хорошем счету… Нельзя так рисковать.
— А если я вместо тебя, не внесут?
— Понимаешь, бумаги оформленные задержались. Вася может быстро фото в договоре заменить, и ни о чем не догадаются. Да это всего на пару дней… Подмена, понимаешь?
— Но как потом, когда они меня в лицо запомнят?
— За два дня? Не думаю. Старайся особо на глаза не попадаться, главное, что ты пришла и готова выполнять свою работу. Ни в чем не спорь, не противоречь. Будь тихой как мышка и послушной…
— Я, конечно, постараюсь. Но никогда ничего подобного не делала… вдруг не справлюсь. Подведу тебя…
— А я вот уверена, что ты выполнишь все на сто процентов и я буду тебе бесконечно благодарна.
После таких слов спорить я больше не могла. Все равно немного оставалось сосущее чувство тревоги, но я безжалостно подавила его. Помочь я просто обязана, ведь Света столько для меня сделала!
— Ох, не знаю. Я с радостью помогу, правда. Буду только рада, только бы не навредить. Я не очень понимаю, например что делать надо…
— Да ничего особенного. Походишь по дому. Пыль кое-где протрешь. Там есть управляющий, его Карл зовут. Он тебя встретит, все покажет. Скажет где, в какой комнате… убирать.
— И все?
— Все.
— Тогда я с радостью помогу тебе.
— Ты не представляешь, как выручишь! — бросается мне на шею Света.
— Ну что ты!
— Сейчас форму принесу. Мы почти одинаковой комплекции, и рост, и волосы — все так удачно. Только еще одна важная деталь… Бабуля обожает красивые имена. Никаких Маш-Свет-Кать. Скажешь, что тебя зовут Эльвира.