Она не могла сосредоточиться на чтении легкой готической новеллы, ей хотелось смотреть на Марка, изучать его стройные ноги, смуглую кожу, покрытую густыми черными волосами, чтобы навсегда запечатлеть в памяти каждую его частичку. Было трудно сосредоточить взгляд на расплывающихся перед глазами строчках текста; она снова взглянула на него исподтишка и увидела, что книга лежит на его коленях, а он спит. «Он действительно выглядит очень измученным», — с болью подумала она, уже без опаски изучая его лицо. Она спросила себя, сколько часов он позволял себе спать по ночам с тех пор, как начал бороться за будущее своей компании. Он был такой разносторонний: стойкий бизнесмен и плейбой, обольститель женщин и внимательный к другим человек. Такой нежный и сочувствующий, когда он ухаживал за ней во время болезни, — и такой беззащитный в своем сне с откинутой назад головой и растрепанными, как у маленького мальчика, волосами.
«Но это я стала совсем беззащитной», — подумала Джульетта уныло. За эти три коротких дня Марк разрушил все так тщательно сооружавшиеся ею преграды. Что же случилось? Девочка, приехавшая в Гонконг, покинет его женщиной, изведав в полной мере всю полноту и гамму эмоций зрелого человека, в которых она так долго себе отказывала.
Луч солнца, пробившийся сквозь завесу из пальмовых листьев, упал на лицо Марка. Он вздрогнул и быстро открыл глаза.
— Я не так планировал развлекать тебя, Джульетта, — покаянно сказал он. — Наблюдать за тем, как я сплю, — не слишком увлекательно.
— Это как раз то, что мне нужно, чтобы немного расслабиться, — сказала Джульетта, хотя мысли ее были далеко не так безоблачны. Она повернулась к нему, улыбаясь. — К тому же все было мирно и хорошо. У тебя, может быть, много недостатков, Марк, но, по крайней мере, ты не храпишь!
— Конечно же, нет! — оскорбленно воскликнул он, сладко потянувшись. Джульетта залюбовалась игрой его мускулов под рубашкой.
Он обхватил руками колени, пристально глядя на нее.
— Почему ты хотела выйти замуж за Эдварда?
Джульетта взглянула на него, испугавшись внезапности вопроса. Она знала, что для него очень важно, чтобы она ответила ему честно.
— Я приняла свои чувства за любовь. Было так приятно, что этот красивый мужчина старше меня захотел на мне жениться, если учесть, что местные ребята никогда не смотрели на меня дважды! — добавила она.
— Я не удивлен, — сказал Марк.
Джульетта изумленно посмотрела на него, его слова едва ли можно было принять за комплимент; глаза Марка потемнели, и он добавил:
— Ты не из тех женщин, которые привлекают юношей, они предпочитают бросающихся в глаза своей красотой девушек, которые часто оказываются на самом деле растрепанными и неряшливыми. Только зрелый мужчина может оценить утонченную красоту, которая очень долго не увянет. — Он зачарованно наблюдал, как краска стыда заливает ее шею и лицо.
— Я была ослеплена внешним блеском, — сказала она, когда наконец смогла произнести хоть одно слово. — Я думала, что это, должно быть, любовь, но когда пелена упала с моих глаз, я поняла, что совсем не люблю его, но, — она честно добавила, — мне все еще было трудно смириться с тем, что все, на что я надеялась, больше не существует.
Марк понял, что она хотела сказать.
— Я знал в то время, что ты не плачешь из-за того, что потеряла свой счастливый билет, — нахмурился он, — но впервые в жизни я позволил Эдварду повлиять на свое решение.
— Эдварду? — воскликнула Джульетта.
— Он удивительно снисходительно отозвался о тебе, только намекнув, что не стоит доверять хорошенькой картинке. И я позволил своему гневу и обиде убедить меня в том, что это правда.
— Но это Эдвард настроил меня против тебя! — сказала Джульетта. — Он сказал мне, что ты всегда приводишь девушек в летний домик, чтобы соблазнять их там, намекая, что я просто была одной из них!
— Эдвард может быть очень хитрым, я уверен, что он почувствовал, что между нами что-то есть, и намеренно действовал так, чтобы все разрушить. Я должен был понять, что он из себя представляет! — сказал Марк, укоряя себя.
Джульетта застенчиво рассмеялась.
— Но вряд ли я вела себя подобающим для девушки с разбитым сердцем образом, правда? Не удивительно, что у тебя сложилось обо мне неправильное представление.
Марк повернулся к ней и, протянув руку, взял ее ладонь.
— Нельзя противостоять тайфуну, — вкрадчиво сказал он, — это как раз правильное определение нашим с тобой чувствам; необузданные, стихийные, которым невозможно сопротивляться!