— Сегодня сами ловите рыбу и носите воду! Без меня!
— Дела, — Тоха задумчиво поскреб в затылке. — Что делать будем?
— Ничего необычного, — отрезала ледяным голосом Наташа. — Перебесится и успокоится. Первый раз что ли?
— Может, топор спрятать? — тихонько предложила Зиночка.
— От кого? — Ната едва не расхохоталась. — От Юрки? Да он же безобидный, как зайчик.
Эдик посмотрел на нее задумчиво, бросил с сомнением:
— Тебе виднее, — и ушел под навес.
Ната пропустила его слова мимо ушей.
— Так! — Она воткнула руки в боки. — Есть все хотят?
Могла бы и не спрашивать. На голодовку в нашей компании никто добровольно не напрашивался.
— Значит, нечего сидеть без дела, — подытожила она. — Тоха, Эдик, удочки в зубы и дуйте за рыбой.
— Нам бы сначала чего-нибудь перекусить… — попытался заикнуться Тоха.
Ната только хмыкнула.
— Нам бы тоже. Что найдешь, все твое! Только сразу предупреждаю, со вчерашнего дня ничего не осталось. Даже рогоз весь слопали. Кстати! — Она обернулась и нацелила на несчастного Эдика палец. — На обратном пути не забудь накопать.
— Жирно не будет? — возмутился тот. — И рыбу я, и рогоз тоже я!
— Эдик! — Зиночка неожиданно заняла сторону подруги. — Трудно тебе что ли?
Парень только засопел, но возражать не решился. Ната же продолжала раздавать указания:
— Санжай, Миха!
От ее тона захотелось сделать под козырек и встать по стойке смирно.
— С вас грибы и ягоды.
Колька вытянулся, пристукнул босыми пятками:
— Есть, товарищ командарм.
— А вода? — робко пискнула Зиночка.
Ната кивнула, глянула на нас строго:
— Но сначала принесите воды и дров.
— Все? — Колька откровенно усмехался. — Или будут еще указания?
— А тебе мало? — Наташа вдруг разозлилась.
— Я задвинул Санжая себе за спину, задом попытался запихнуть в палатку, благо он не сильно сопротивлялся.
— Нам достаточно. Не переживай, моя радость, все сделаем в лучшем виде.
На слове «радость» глаза ее сузились, а я вдруг подумал, что стану свидетелем еще одной истерики. И Ната отправится в палатку следом за Юркой. Но нет. Она просто развернулась и ушла к костру.
Я даже выдохнул. Нагнулся и юркнул под спасительный брезент.
Колька сидя натягивал штаны. Вид у него был почти счастливый.
— Ну и устроили мы с тобой переполох, — усмехнулся он.
Я сел рядом, взялся за свою за одежду, вдел одну ногу в брюки и наконец сказал то, что беспокоило меня последнюю четверть часа:
— Толку чуть от нашего переполоха. Никто и не подумал признаться.
Санжай был со мной не согласен.
— Погоди, еще не вечер. Признаются, никуда не денутся.
— Думаешь?
Я уже ни в чем не был уверен.
— Вот увидишь.
Санжай поднялся, натянул брюки, застегнул ремень, прихватил рубашку, кеды и высунулся наружу.
— Ты время-то не тяни. А то девчата взбунтуются и откажутся нас кормить. — Он сделал рукой подгоняющий жест. — Пошевеливайся.
Я остался палатке один. Криво усмехнулся и сказал в пустоту:
— Что делается! Куда ни плюнь — сплошные командиры.
А после принялся шевелиться. Потому как очень хотелось жрать.
Дрова, вода — это только звучит легко и просто. На деле их добыча отняла у нас почти два часа. Благо, пилить никто не заставлял. Колька споро нарубил пару сухих сучьев, в руку толщиной. Наломал веток потоньше. Пододвинул к костру остатки вчерашних дров.
— Остальное потом, — сказал он, — когда вернемся.
Ната была вполне довольна. Она вручила нам по чашке чая, с размешанной ложкой меда и попросила:
— Мальчики, постарайтесь набрать с запасом. Иначе мы точно все тут с голоду окочуримся.
Юрка выглянул из палатки и выкрикнул зло:
— Это умудриться надо, с рыбным озером под самым носом. Если некоторые, — он вперил недобрый взгляд в Зиночку, — поумерят свои фанаберии…
Девушка на миг распахнула глаза, потом сложила на груди руки, закусила от обиды губу и отвернулась к озеру. Юрка хмыкнул и спрятался обратно. Ната глубоко вздохнула.
— Ладно, ребята, — сказала она нам, — идите. Еда сама себя не принесет.
Колька выхлебал чай в два глотка и подхватил корзинку.
— Пошли, Мих. Наташа права.
Я и сам понимал, что она права. А еще понимал, что картинка у меня в голове никак не складывается. Странная получается картинка. И вроде бы я уже обозначил все роли, расставил всех по местам. А нет — что-то не то. Осталось понять, что.