— Сколько? — машинально спрашивает Заневский.
— Семьдесят.
— А на чем возить будут? — спрашивает Заневский. — Машин я не дам!
— Не на-адо, — замахал руками Скупищев. — Я с вагонным диспетчером договорюсь.
— Ладно, иди. Я позвоню Раздольному.
— Ой, Михаил Александрович, большое спасибо. Сразу видно хозяин!
Заневский снисходительно улыбнулся, посмотрел, на часы и, поднявшись с кресла, вышел за Скупищевым из кабинета.
— Еду на лесобиржу, — сказал секретарю, — буду в семь вечера.
Но в приемной его тотчас же обступил народ.
— Товарищ директор, это безобразие, две недели вы не выполняете наш наряд на отгрузку шпал! Вы задерживаете строительство железнодорожной ветки!..
— К начальнику погрузки обращались? — и, увидев десятника погрузки Костикова, Заневский кивнул ему. — Проводите товарища, Леонид Константинович.
— Я два раза уже был у Раздольного. Говорит, не дают вагонов, и к вам посылает.
— Идите к нему. Скажите, я распорядился немедленно отгрузить!
— Дайте письменное распоряжение, или буду звонить в райком!
— Хорошо, — кривя губы, согласился Заневский и повернулся к секретарю. — Зина, напишите.
— Михаил Александрович, — к Заневскому протиснулся ветврач, — что же это получается? На участке Зябликова ветеринар снял с работы двух заболевших лошадей, а они работают…
— Напишите рапорт, я наложу на Зябликова взыскание.
— Товарищ Заневский!..
— Товарищ директор!..
— Ой, люди добрые, что творится! — Скупищев, работая локтями, направился к выходу. — Пообедать человеку не дают, вот приспичило!
— Поневоле приспичит, когда три дня ходишь, а приема не добьешься. То занят, то уехал, то не принимает, то еще черт знает что!.. Товарищ директор! — прогремел басом вышедший из терпения клиент, протягивая над головами людей какую-то бумажку.
Скупищев тем временем прошел в свой кабинет и позвонил диспетчеру.
— Василь Васильич? — Скупищев тревожит… Здравствуйте, здравствуйте, дорогой!.. Выручайте! Нужно срочно отгрузить облтехбазе стройлес… Да-да. Подайте нам сверх нормы четыре вертушки… Что-о-о?
— А мою просьбу когда выполните? — говорит по телефону вагонный диспетчер. — Я ведь вас все время выручаю. Знаете же, какие простои вагонов под погрузкой в леспромхозе?
— Я начхоз, а не начальник погрузки! А насчет просьбы — на днях выполню. Что, что?.. Слово даю, Василь Васильевич!.. Значит, пришлете?.. Вот спасибо. Буду ждать.
«Все, как по маслу, идет, — засмеялся Скупищев. — Лес будет отгружен, а насчет просьбы — не знаю. Вряд ли Михаил Александрович даст ему лес для дома. Впрочем, это не мое дело. Сказать — скажу».
Скупищев вышел из кабинета. Заглянул в полуоткрытую дверь бухгалтерии, — там около бухгалтера стоял Леснов. Хотел, было, зайти и спросить, почему он не получает провод, но тут увидел директора.
«Он же на лесобиржу едет, — вспомнил начхоз. — Поеду и я!» — и поспешил за Заневским.
— Павел Владимирович, вы здесь? — раздался в дверях голос Зины Воложиной, — вас ищет Александр Родионович.
— Иду, — ответил Павел и, взяв накладные, заторопился к замполиту.
— Что это у вас? — спросил его Столетников, когда Павел вошел к нему в кабинет, держа в руках бумаги.
— Да так… провод выписал, — нехотя ответил Павел. Столетников снял с вешалки плащ, подошел к Леснову, глядя на накладные, которые Павел торопливо засовывал в карман.
— Покажите, — попросил замполит. Павел медлил, потом, волнуясь, протянул накладные, исподтишка наблюдая за лицом Столетникова. — Все-таки добились своего?! — улыбнулся замполит и одобрительно потряс Павла за плечи, возвращая бумаги.
— Молодец, — похвалил он. — А я был вчера на вашем лесоучастке и видел, как звено дорожных рабочих заготовляло столбы. Хотел спросить, зачем торопятся. Теперь ясно. Но-оо… не будет ли ущерба для работы?.. Михаил Александрович согласен?
Павел молчал. Он не смотрел на замполита. Лицо его покрылось густым румянцем.
— Директор ничего не знает, — тихо проговорил он.
— А кто разрешил выписать десять тысяч метров провода?
— Скупищев…
Столетников удивленно и в тоже время недоверчиво посмотрел на Леснова.
Павел, чувствуя на себе пристально-внимательный взгляд замполита, растерялся. Он даже испугался, что задуманное может сорваться.
Когда директор ему отказал в проводе, ссылаясь на более неотложные дела, Павел решил взять ответственность на себя, но телефонную линию провести. Если и поругают потом, — не велика беда. Главное, будет связь. И, не думая о последствиях, он смело воспользовался дерзкой мыслью — приписал в разрешении начхоза к тысяче еще один нуль.