— То есть… я же… показал уже все! — пожал плечами прораб..
— У вас что-нибудь есть, ну-у… план, проект, что ли? — сказала Верочка. — Покажите, пожалуйста!
Прораб кривит толстые губы, морщит короткий нос. Вытащив из папки чертежи, объясняет вновь.
— Постойте, постойте, что-то не понимаю, — останавливает его Верочка. — С одного крыла кухня, с другого прачечная?
— Правильно!
— Что правильно? — вскидывает вверх свои тонкие темные брови Заневская. — Они должны быть отдельно от больницы или, по крайней мере, изолированы капитальной стеной. А у вас?
Прораб задумчиво пожевал губами.
— Вестибюль… коридор… так, так. А где будет изолятор? Ну, инфекционная палата?
— А это уже по вашему усмотрению, — ответил прораб.
— Изолятор должен иметь отдельный вход и выход. Так же и родильное отделение, и приемный покой. А у вас один вход на всю больницу, если не считать сквозные через кухню и прачечную!
Прораб молчал и почесывал за ухом.
— А как планировка сделана? — наседала Верочка. — Окна палат должны быть обращены на юг или юго-восток. А у вас?
— На север! — вставил один из рабочих, прислушиваясь к разговору.
— Да, на север, — подтвердила Верочка. — И потом: здесь вообще не место для больницы. Почему бы не построить ее вон на том бугорке? — показала она рукой за поселок. — И речка под боком, и место сухое и, главное, отдельно от жилых построек!
— Так ведь специально не застраивали этот участок, под больницу берегли…
— А скажите, с кем вы согласовывали вопрос о выборе места под постройку?
— Не знаю… кажется, ни с кем…
— То-то! — усмехнулась Верочка, — боюсь, товарищ прораб, больницу придется в другом месте строить!
25
Верочка распахнула дверь и вошла в кабинет решительной, свободной походкой. У стола остановилась, небрежно бросила на стул сумочку. Посмотрела на отца. Широкие брови Заневского вопросительно приподнялись, маленькие, темно-карие глаза нетерпеливо щурились.
— Садись, дочка, — предложил он и с беспокойством спросил: — Ты чего сегодня такая? Что случилось?
Он поднялся с кресла, подошел к дочери и, обняв ее за худенькие плечи, подвел к дивану. Усадив, устроился рядом, пригладил ладонью ее растрепавшиеся волосы.
«Ласкает, а маму бил», — мелькнула мысль, и Верочка, поправляя волосы, осторожно высвободилась из-под тяжелой ладони отца.
— Папа, ты опять пил?
Заневский обиженно поджал губу, шумно вздохнул. Опершись локтями о колени, он опустил на растопыренные пальцы голову, потер ими седеющие виски.
— Эх, дочка, дочка, осуждать легче всего! — с упреком проговорил он. — Но хоть бы один человек спросил, почему я пью…
— А ты расскажи…
Заневский поднял голову, испытывающе посмотрел на Верочку. Лицо дочери было взволнованно, широко открытые глаза светились ожиданием.
— Да что говорить, — как-то нехотя и неуверенно начал он, — работа у меня такая — вконец издергала!.. Неприятность на неприятности… Вот на днях претензию получили, дрова вместо крепежа отгрузили шахтерам… подсудное дело!..
— По этому случаю надо выпить? — усмехнулась Верочка.
— А ты не смейся, дочка, — недружелюбно отозвался Заневский, — мала еще отца учить.
— Папа, дорогой, я ведь тебе добра желаю…
— И нечего мне нотации читать! — грубо прервал ее Заневский.
Верочка вспыхнула, возмущенно сверкнула глазами, быстро поднялась с дивана и хотела выйти, но в кабинет вошел прораб, и она задержалась.
— Михаил Александрович, как быть с постройкой больницы? — начал тот.
— То есть?.. Строить да быстрее!
— Нельзя! — вмешалась в разговор Верочка. — Больница неправильно спланирована, и место выбрано негодное. — И она стала подробно излагать свои замечания.
Слушая ее, Заневский хмурился и нервно мерил шагами кабинет, потом остановился у окна, заложил за спину руки.
— Та-ак… — проронил он и зло посмотрел на дочь. — Все?
— Пока все.
— Отлично!.. А на чей счет прикажешь отнести заложенный фундамент?
— Это не мое дело, — спокойно пожала плечами Верочка.
— А чье, мое? — возмутился ответом Заневский. — Значит, я из своего кармана должен выкладывать деньги? Хватит! — крикнул Заневский и хлопнул ладонью по столу. — Ишь ты, учить меня вздумала, не выйдет!.. Радуйся тому, что выстроят, а то ничего не получишь. Поняла?
«Что он на меня кричит?» — оскорбилась Верочка.
— Папа, я разговариваю с тобой как заведующая врачебным участком!