Потом началась весёлая жизнь. По утрам и днём нечисть обычно затихала, но давала о себе знать мелкими пакостями: то коровьего навоза в молоко положит, то тесто испортит, то чашки сами собой на полках бьются. По вечерам он каждый раз принимался за невесту – бил её, за одежду хватал, в её порцию еды всякую гадость клал, щупал по ночам (хотя насиловать вроде не пытался, и на том спасибо). Всех остальных, включая того самого деда, особо не трогал, если они не пытались защитить девушку. Если всё же пытались, то бил и их, причём намного жёстче, чем девушку – запросто мог синяков наставить и кости переломать. Сами мужчины никогда ничего не смогли ни схватить, ни хотя бы почувствовать.
Дед обратился к местному шаману. Тот прийти к ним в дом отказался, мотивируя тем, что нечисть явно сильнее него. Так как все сошлись на мнении, что невидимое существо прибыло к ним в дом вместе с деревом, в котором, видимо, раньше и обитало, шаман посоветовал отвезти дрова, сделанные из того дерева, обратно на то же самое место. Так и сделали, причём дрова обратно ехали уже без всяких фокусов. Не помогло – «сожителю», видимо, в деревне показалось интереснее. Так и жили целый месяц, попробовали все средства, от угольных кругов на полу до молитв и кошек, но ничего не действовало, а невидимка после каждой попытки его выпроводить шалил с особым рвением. В конце концов от такой жизни у невесты случилось помутнение рассудка, она начала сохнуть на глазах и бредить.
В итоге семейные решили отправить невесту к родственникам в другое село. Пока ехали по деревне, она всё смотрела назад и плакала, говоря: «Мой бедный абасы не может угнаться за нами, отстаёт, манит меня к себе», потом, на выезде из села: «Мой бедный абасы остался плакать у берёзы». И вдруг весь бред сошёл, к ней вернулся разум. Естественно, после такого она не возвращалась в ту деревню, и намечающийся брак распался сам собой. Впрочем, в деревне были не против – как только она уехала, тварь будто испарилась, прекратились все его выходки и игры. Сначала шарахались от каждой тени, ожидая его возвращения, но этого так и не случилось. Видимо, без полюбившейся ему девушки абасы стало скучно, и он вернулся обратно в свои леса.
ЗОМБИ В ЯКУТИИ
В якутских верованиях место нашлось даже для зомби, причём они в Якутии бывают аж двух видов – «юёр» («үөр») и «дэрэ́тник» («дэриэтинньик»). В местных жёлтых газетках время от времени (особенно во время святок) появляются статейки с заголовками вроде «Юёр – якутский зомби!», поэтому первый вид намного более известен, хотя под описание классического американского зомби больше подходит дэрэтник.
Итак, юёр – это по сути не живой мертвец, а неупокоенный дух мертвеца. Считается, что на каком-то этапе после смерти человека спрашивают: «Отправишься дальше или хочешь в срединном мире остаться?». Почти все соглашаются уйти, но некоторые особо не желающие покидать сей мир личности отвечают отрицательно. Тогда с них сдирают кожу с лица (и не спрашивайте, как с духа можно кожу содрать), разворачивают голову задом наперёд и отправляют обратно. Кстати, в случае с самоубийцами то же самое могут проделать и не спрашивая (к самоубийцам в якутской религии вообще отношение крайне отрицательное). Там этот изуродованный дух ютится по всяким заброшенным местам недалеко от места своей смерти. Света он боится, ему постоянно холодно и плохо. Очень скоро он начинает жалеть о своём выборе и озлобляться. Как только его злость достигнет такой точки, что готов будет набрасываться на любого несчастного путника, пришедшего в обиталище, то всё – юёр готов. Но на зомби из фильмов он не слишком похож, скорее, это вполне обычный «абасы» – правда, юёру приписывают способность иногда физически воздействовать на человека, такой способностью не всякие рядовые злые духи обладают. Вспомните самую первую историю про святки и пустой балаган – вполне возможно, что старшего брата там убил именно юёр. Обстоятельства, по крайней мере, указывают на это.