Утром Николай Павлович проснулся от писка домофона. Водитель вежливо сообщил, что уже полчаса не может дозвониться до Виктора Михайловича. Пришлось срочно будить Виктора, а через пятнадцать минут генеральный директор, сидя на заднем сиденье авто, надевал галстук и застегивал пуговицы на рубашке, но выглядел совершенно счастливым. Водитель изо всех сил старался сохранить серьезное выражение лица, потому что смеяться было неприлично…
Кромины приехали в гости в Нижневартовск тридцатого декабря. Их ждали. Савченко подготовку к приему гостей проводил со всей ответственностью. На кухонном столе красовались пироги, в холодильнике горкой стояли лотки с заготовками для салатов, а из духовки доносился аромат запеченного окорока. Ленины родные должны увидеть, что в доме у зятя и дочери все в лучшем виде.
Счастливые хозяева встречали гостей. Вера, самая эмоциональная из всех приехавших, не успевала рот закрывать от удивления:
— Ой, у вас елка прямо у дома растет! И гирлянда светится. Никита, смотри какая собака! Она в краске испачкалась? Такая расцветка? Ну надо же… А зал какой, и окно на потолке! Красиво. А шкура настоящая? Какая огромная…
Потом были другие восторги:
— Доча, малышок на Витю похож. Такой мужичок смешной! У вас все хорошо? Ты только про себя не забывай, иногда к гинекологу ходи. И к зубному тоже, после родов зубы просто крошатся. Молока хватает? А растяжки есть?
Никита с Петром Никаноровичем не охали, но глаза светились от любопытства и удовольствия. У них были свои поводы для восхищения. Кроме того, Кромины ждали обещанной Стекловым прогулки по заснеженной Оби на «Хивусе», судне на воздушной подушке. И отец, и сын, родом из Сибири, сейчас жили в теплых краях, но всегда вспоминали зиму.
Шумная компания разместилась в доме с комфортом, во всем помогала дочка Сергея и Леры — Марина. Девочка осталась у Стекловых, пока Новикова уехала на свидание к мужу. Сергею по суду определили наказание в виде лишения свободы сроком на три года с отбыванием в колонии-поселении. Пробивная Лерка все разведала, выпросила у начальства колонии разрешение и уже укатила в Иркутскую область.
Перед наступлением Нового года все уселись за праздничный стол. Маленький Вовка не спал, потому что по южному времени было рано спать, а к местному он ещё не привык. Мишу отец тоже принес в общую компанию и держал на руках.
— Витя, ты тут главный, тебе последнее слово за уходящий год сказать положено, — обратился к Виктору Николай Павлович.
Все ждали, что Стеклов будет говорить о том, что случилось хорошего в прошедшем году, что плохое нужно оставить и не вспоминать…
— Я предлагаю выпить… за Лену, — неожиданно произнес Виктор. — Если бы не она, мы не собрались бы сегодня здесь. И вот Мишка у нас теперь есть. Я должен сердиться на Сергея, но я благодарен, что он так резко все в нашей жизни изменил. Лен, ты нас всех сделала счастливыми. Я даже не знал, что так бывает…
Все за столом притихли. У Лены в ушах зашумело от таких слов, она попыталась встать и пролила на себя сок. Родственники тут же вышли из ступора, стали суетиться, но Савченко быстро всех угомонил:
— Ничего страшного! Пьем за сказанное! А потом переодеваться. Скоро уже двенадцать!
После тоста взялись раскладывать по тарелкам салаты и прочие деликатесы, смеялись и шутили, ждали возвращения Лены и Виктора, которые ушли переодеваться вдвоем…
«У нас все хорошо. Все здоровы. Кромины будут гостить до рождества, а после них приедут Рассказовы. У них Соня в положении. Уже сказали, что родятся двойняшки, девчонки. Рассказовы будут у Мишки крестными. Поедем в Излучинск, там батюшка нас знает. Виктор — молодец, так про Лену под Новый год хорошо сказал. Я и сам хотел предложить… Она потом будет учиться, нужно ей помочь, отстала ведь… А ещё Игорь с Виктором собираются полететь на одну буровую. Куда-то в тайгу…»