— Навсегда уничтожены нищета, страх голода, которые гнали крестьян в город на поиски заработка. Вот то новое, что сложилось в нашей стране.
Глаза у Бориса засверкали. Было видно, что он глубоко продумал то, о чем теперь говорил, и что ему хотелось, чтобы все так же понимали и чувствовали, как он.
— Эта новая обстановка выдвигает новые задачи хозяйственного строительства. Товарищ Сталин сформулировал эти задачи в своих шести исторических условиях, которые каждый из нас должен знать наизусть и которые должен основательно обдумать. Они — программа нашей практической деятельности.
Борис сделал короткую паузу.
— Одно из шести условий непосредственно относится к нам: товарищ Сталин сказал, что у рабочего класса СССР должна быть своя собственная производственная техническая интеллигенция. Мы и есть та производственная техническая интеллигенция, о которой сказал товарищ Сталин, одна из опор советского строя, — инженеры социализма!
Борис налил в стакан воды и поднес к губам, но речи прервать не мог. Так, со стаканом в руке, он и окончил краткое горячее выступление:
— Сегодня мы включаемся в ряды советских специалистов. Партия и правительство призывают нас к творческому труду. Мы, молодые пролетарские инженеры, выпущенные сегодня из школы, выступаем в поход за коммунизм. Победа должна быть за нами. Победа будет за нами, потому что нами руководит партия большевиков! Победа за нами, потому что ведет нас в бой за коммунизм товарищ Сталин!
Зал горячо, дружно аплодирует.
— Торжественное объединенное заседание, посвященное выпуску новых кадров пролетарских специалистов, позвольте объявить открытым!
Все встают. Оркестр играет «Интернационал».
Если смотреть сверху, то кажется, что в зале одни головы: стриженые, в прическах, взлохмаченные, бритые.
В ложе металлургического — Надежда Коханец. На девушке нарядное платье, да и сама она праздничная.
— Борис не плохо открыл заседание! — говорит она, поправляя волосы, впервые завитые и причесанные у парикмахера. Она смотрит на Бориса, но думает о Николае Журбе.
На Борисе новая белая рубашка, в петельках воротничка — цепочечка, галстука нет. Николая она видит в защитной гимнастерке, туго стянутой в талии под кавказский ремешок; это как бы два снимка, сделанные на одной пластинке.
— Как хорошо было бы всем нам — на один завод! — наклоняясь к Наде, тихонько говорит Митя Шах. — И чтобы нас послали куда-нибудь далеко. В тайгу! Или на Урал! Или на Дальний Восток! Ты никогда не испытывала на себе очарования пространства?
Надя щурится и вдруг улыбается, обнажая белые мелкие зубы, и тихонько восклицает:
— Мы больше не студенты! Мы — инженеры! Здорово! А? Надежда Степановна Коханец — инженер!..
Она берет руку Мити и изо всей силы жмет ему пальцы. Потом высовывается из ложи и внимательно слушает доклад.
Минут через десять она оборачивается к товарищам и, заговорщицки улыбаясь, шепчет:
— Не сидится, ребятки, пошли в коридор, поболтаем!
Потихоньку все выходят из ложи. В коридоре уже много студентов — в зале душно, жарко.
— Еще два-три дня — и в далекий путь! — говорит Надя товарищам, окружившим ее.
— Я слышал, Надя, что нас разбивать не будут, целой группой отправят куда-то на Восток! — говорит кто-то.
— Вот это было бы расчудесно! Ну, а в случае, если разрознят нас, дадим слово писать друг другу! Или лучше давайте уговоримся всей нашей группой встретиться в определенное время и в определенном месте. Согласны, товарищи?
— Идея!
— Прекрасно!
— Конечно, условимся, — говорит Митя Шах, — завтра же на прощальном вечере об этом договоримся.
Он уводит Надю в буфет.
Там тоже много студентов. Они усаживаются за столик и пьют воду.
— Давайте помечтаем! — говорит Надя.
В открытые окна виден парк. Слышно, как шумят деревья.
Надя отбрасывает со лба волосы и закалывает гребешком. У нее такие розовые щеки, что кажется, будто она вот только проснулась.
— Вы знаете, о чем я сейчас думала, ребятки?
— Кто знает девичьи думы! — отвечают студенты, пристроившиеся у соседнего столика.
Надя оглядывается. Незнакомые, не с их факультета. Но сейчас все знакомы друг с другом. Праздник! Студенческий праздник.
— Пробирочки? — спрашивает она соседа. — Химики?
— Не угадали! Строители!
— Не похожи...
Она поворачивается к Мите, но говорит так, что ее могут слышать и соседи.