На плато Корат, где расположены кхмерские развалины, климат очень жаркий, в отличие от гор. Виды по дороге были деревенские, с низкими банановыми пальмами. Пейзаж похож на наш обилием зелени: листва пышная.
Пхимай — город кхмерского королевства, построенный в XI–XII веке. Благодаря его удобному географическому положению, люди живут вокруг древних развалин и по сей день. Современность Тайской цивилизации несколько перечеркивает ее историю, но чувство проникновения в древность рождается хотя бы в кхмерских руинах. Может, оттого, что они стоят на регулярно поливаемой траве, или в силу их изолированности от городской, и даже от деревенской суеты, но возникает ощущение свежести, по сравнению с окружающей духотой.
Город был выстроен в форме квадрата, с воротами во все четыре стороны света, как и многие другие древние города. Точнее, в виде двух четырехугольников, вписанных один в другой: внутренней резиденции императора, аналогичной китайскому запретному городу, и внешнего города, от которого ныне остались только его ворота. Две сливающиеся реки: Чакарат и Мун — омывали его с трех сторон.
Через центральные ворота, носящие имя Прату Чай — Ворота Победы, раньше проходила главная дорога на Ангкхор: известный город и храмовый комплекс, расположенный в Камбожде. Храм Ват Ангкхор — на флаге Камбожди: он был центром ее древней столицы. Государство кхмеров достигло своего расцвета к IX веку. Ангкхор: "Великий храм тысячи драконов" был построен в XII-м веке как символ могущества страны. Так что Пхимай — даже древнее его.
Внутренний квадрат до сих пор окружают толстые низкие стены. Напротив главного входа, в самом центре располагается третий квадрат — храмовый комплекс Прасат. В отличие от других религиозных сооружений кхмеров, его главное святилище смотрит не на восток, а на юг — на Ангхор. Крыша храма имеет форму шишки, на разных чешуйках которой — сцены Рамаяны и эпизоды из истории буддизма. А резьба на южной стороне башни изображает танцующего Шиву. Кроме храма, возвышающегося над всем комплексом, на территории центрального квадрата расположены святилище Брахмы с семью шивалингамами; башня из красного камня, изображающая охоту Кришны на кабанов; южная башня с каменными статуями сидящего мужчины и коленопреклоненной женщины. Предполагают, что это скульптуры короля и королевы былых времен (Джаяварама VII и Джаяраждатеви), известных в народном фольклоре (под местными именами Тао Брахматат и Нанг Орапим). В западной части при входе расположено святилище, где король готовился к религиозным и другим церемониям.
Все ворота имеют крестообразную форму. Перед главными воротами тянется платформа "моста нагов" 4 метра в ширину и 31 метр в длину. Это начало пути к священному Прасату. Семиглавый капюшон змея нага символизирует связь между небом и землей в индуизме и буддизме Махаяны — как сказано в путеводителе, который выдается при входе на территорию внутреннего квадрата исторического парка Пхимая. Еще там сказано, что Прасат — одна из главных святынь буддизма Махаяны, чего на первый взгляд не скажешь, потому что туристы бродят по храмовому комплексу как по музею и сидят там на травке. Служб никаких не проводится, хотя буддистов здесь встретить можно. За пределами внутренних ворот есть еще развалины больницы Кути Риши, построенной в царствование короля Джаяварама, который выстроил 102 больницы в королевстве Ангхкора.
Внутри среднего квадрата — анфилады комнат с квадратными колоннами (предполагается, там хранились священные писания). Еще там есть четыре прямоугольных кирпичных пруда, обеспечивавших территорию водой. Все строения Пхимая, где сохранились стены зданий, а не только башни храмов — не столь большие, как аюттхайские, они более приближенного к быту человеческого размера. В отличие от развалин Аюттхаи, я вполне представила, что некогда тут можно было жить.
Мне интересно было бы оказаться в прошлом: кхмерской империи, как и Тайской. И в этих мирных, так хорошо сохранившихся развалинах никак не приходило на ум, что кхемеры могли быть врагами тайцев — развалины производят уж очень родственное впечатление. Впрочем, близкое всегда составляет друг другу самую сильную оппозицию. Зато образ воина я встретила под крышей обычного городского храма с лестницей с драконами, перед входом в главное помещение. С другой стороны входа стояла скульптура женщины. Все же символика войны не вызывала отклика в душе. Даже если сталкиваются идеи разных людей, их великие дела и королевства — за что воевать? Исход соревнования давно предрешен. Все развалины, поросшие травой, и храмы всех религий скажут: победила любовь.