Все пятеро были выше их чуть ли не вдвое, лощеные лица, наглые ухмылки на них… Они ввалились внезапно, распахнув дверь с ноги – будто к себе домой, и сразу же стали рыскать глазами в поисках наживы.
Майкл вскочил, и Майк следом, но Грэйт проворно скомандовал:
- Сидеть, мелюзга!
И потянулся к сосискам, лежащим на столе, его же друзья неспешно стали обыскивать нехитрое жилье мальчишек, где, по сути, и взять-то было нечего.
Обида и возмущение взыграли в душе Майкла, он подскочил к Грэйту чуть ли не вплотную:
-Убирайтесь! – Как можно громче заорал он, но тот в ответ лишь ехидно засмеялся, а вслед за смехом последовал удар – чуть слабее, чем он получал от отца, но тоже довольно чувствительный.
Грэйт не умел бить, это он понял сразу, но челюсть свело от боли как при профессиональном ударе. Однако он поднялся – боль не могла остановить его, но следующий удар пришелся на живот, и, кажется, Грэйт вошел во вкус, потому что удары теперь посыпались гораздо быстрее и чувствительнее – ошалелый подросток принялся пинать почти беззащитного ребенка, чувствуя свою безнаказанность…
Сквозь шум в ушах Майкл услышал крик – это кричал его брат, громко, неистово, и он машинально повернулся, чтобы оценить насколько всё плохо у Майка, но увиденное, по крайней мере, его удивило.
Майк, милый маленький Майк, рассвирепел ровно настолько, чтобы без разбора колошматить парней вдвое выше и сильнее его. Одного он просто свалил с ног, использовав собственную голову как таран, другому что есть сил ударил ногой в пах, и пока тот выл от боли, успел налететь на третьего с кулаками, и даже слегка надубасить ему…
Майкл не верил своим глазам, Майк поражал его всё больше, превратившись в какого-то маленького монстра, что готов был защитить своего брата любой ценой…
В конце концов, они сладили с ним, и избив, бросили рядом с Майклом. Потом, забрав всё съестное и распинав ногами скудную утварь жилища близнецов, ушли прочь.
Эта ночь словно была бесконечной
Майкл не хотел, но невольно переживал за Майка, впервые, пожалуй, осознав, насколько он боится его потерять; Майк в свою очередь не спускал глаз с брата – из них текли беззвучные слёзы, в конце концов он был самым обыкновенным ребенком, которому крупно досталось.
Они долго лежали там, на полу склада, остывая от неравного побоища, и Майклу было больно дышать – он очень боялся, что у него сломаны ребра, ведь поход в больницу означал потерю свободы – определение в приют и возвращение к Керку – как неизбежность…
Ему пришлось подняться и разорвать свое покрывало, истоптанное ногами злобных подростков – так он сотворил некое подобие бандажа, плотно обмотав им своё туловище.
Майк тоже расшевелился, приходя в себя. Он поднялся, ощупав болящие конечности – спасибо крепким костям, переломов не было, а остальное заживет.
Прибравшись, он обратился к нахмуренному брату:
- Как ты? …
Тот лишь кивнул – порядок, но отсутствие продуктов питания начинало его беспокоить, что если сегодня-завтра он не сможет выбраться за ними?
Так и случилось, наутро Майкл почувствовал сильную слабость, голова болела и по лбу катились крупные капли пота. Он попытался подняться, чтобы немного расходится, но боль возвращала его обратно в импровизированную постель.
«Болеть – это не моё» - подумал он перед тем, как провалиться в болезненный сон. Ему снился Керк, с кроваво-красными глазами, он угрожал расправой, и замахивался на него своими здоровенными кулачищами, но все не мог попасть, а Майкл никак не мог убежать, и эта система казалась обреченной, неизбежной, глупой…
…Таблетка во рту медленно таяла, приводя его в чувства, мокрая тряпка на лбу уже нагрелась – Майк был рядом, заботливо смочив её в свежей прохладной воде.
Внезапно Майкл дернулся как от только что пережитого кошмара:
- Где ты взял обезболивающие, Майк?!
- В аптеке, где ж еще… - Пробурчал тот – вместо благодарности брат как всегда отчитал его, хотя благодарности он и не ждал…
- А деньги??? Ты что, просил милостыню?!
-Нет. - Как-то нехотя ответил Майк. – Я насобирал монеты на той площади, ну, где фонтаны… А потом … в аптеке мне сказали, как лечить температуру… Вот…
Майкл успокоился – ему и впрямь стало легче.
- Спасибо. – Еле слышно произнёс он, и Майк кивнул.
Как оказалось, в постели он провел три дня – и всё это время Майк безропотно ухаживал за ним, при том успевая собирать мелочь с городских тротуаров. Сегодня ее хватило даже на пакет молока, о чем с гордостью сообщил он брату, и тот не без удовольствия сделал несколько жадных глотков – ему нужны были силы, иначе вскоре они просто умрут от голода.