– Этот тип часто бывает в одном кафе, уж не знаю, что он там забыл, по мне – та еще дыра, – он усмехнулся. Но ведь не важно, где ему умирать, верно? В общем, слушай сюда, он там часто трётся, так что не дергайся, мужик будет там. Дело плёвое, вот тебе фото. Как только тип выйдет из дверей, стреляй, не мешкая.
Ты успел потренироваться в лесу и честно скажу, получается у тебя так себе, но в упор, я думаю, ты не промажешь. Особо не целься, просто стой и жди. Как выйдет, спускай в него всю обойму и беги. Если поймают копы, про меня ни слова, всё равно меня тут уже не будет, и по пистолету выследить, тоже, поверь нельзя. Деньги ты знаешь у кого получить. И помни: дело серьёзное. Если ты струсишь или еще что-то пойдет не так, меня больше не ищи – ты сам по себе.
Мик всё понял и ни единожды представил себе, как все произойдет, не подозревая что пойдет все совсем не так…
Придя в назначенное место Мик стал ждать. И вот, когда высокий, и при этом очень худой мужчина с черной бородкой, вышел из дверей кафе, Мик уже держал пистолет обеими руками. Холодное дуло смотрело прямо в лицо незнакомца. Да, это был он, сомнений не было, потому что Микки отлично помнил лицо по фотографии, которую ему показал Джерри. Все происходило, как в сильно замедленной съемке. Он видел, как выражение лица мужчины медленно начинает преображаться из спокойного, в паническое. Кожа собиралась морщинами, их становилось всё больше и больше, зрачки расширились. Мужчина инстинктивно поднял руки перед лицом, стараясь закрыться от опасности.
Парнишка знал, что если промедлит, то курок он уже не нажмет. Сейчас уже сложно было сказать, почему он сделал именно так. Он четко понял, что как бы не была тяжела его жизнь, он не готов убить человека, просто не готов. Палец ему уже не подчинялся и продолжал давить на курок. Мышцы поразил спазм. Не переставая давить на курок, огромным усилием воли, Мик смог отодвинуть руки, с зажатым в них пистолетом, чуть в сторону. Грянул выстрел. Птицы взмыли в небо со своих насестов, а пуля, пролетев в нескольких сантиметрах от головы незнакомца, улетела куда-то в кроны деревьев.
Потом приехала полиция, а он даже не мог убежать. Просто сидел с пистолетом в руках у дверей в заведение. На допросе он сказал, что пистолет нашел. Стрелял он потому, что мстил за свою несчастную жизнь. Потом родителей лишили родительских прав, к ним домой пришли рассказать о случившемся, и застали их мертвецки пьяными. После очередной гулянки они спали прямо на полу.
Так Микки и попал в исправительное учреждение для несовершеннолетних «Новый ковчег». Не смотря на то, что он не причинил никому вреда, комиссия решила, что ему не помешает пройти курс реабилитации, и рекомендовала отбыть неудавшемуся преступнику два года за стенами бывшей тюрьмы.
Хоть основной контингент «Ковчега» и составляли подростки, у которых рука не дрогнула бы, как у него, Микки ладил почти со всеми. Большинство знали его историю и отлично понимали, что он такой же, как и они сами: просто ребенок, которому судьба не просто не улыбнулась, а повернулась задом.
Жизнь тут была достаточно монотонной, поэтому происшествие, о котором им никто не рассказывал, но о котором знали все, произвело эффект разорвавшейся бомбы.
Он с парнями уже не раз успел обсудить новость, строил догадки и версии: как взрослый мужчина мог оказаться в камере заброшенного корпуса, да еще и запертый. Если бы им стало известно, что его отпечатки не были найдены ни в одной базе – это бы просто свело их с ума от любопытства.
Сегодня этого незнакомца должны были привезти сюда для каких-то там мероприятий. Об этом никто открыто не говорил, но болтали втихую не только маленькие заключенные, но и охранники, или, как их тут называли – «Воспитатели».
Вспоминая всё это, он продолжал смотреть в окно. Каждый раз, когда ему было положено идти на занятия по расписанию, он только и ждал, когда сможет вернуться на свой наблюдательный пункт у окна, выходящего на въездные ворота. Другие мальчишки тоже знали, что этого таинственного человека привезут, но вот что это будет именно сегодня, не знал никто. Ну, или по крайней мере, Мику так казалось. Это была его маленькая тайна.
Ему поведал о том, что это произойдет именно сегодня Клиффорд, работавший тут уборщиком. У Микки и Клифа – так он его называл, быстро сложились доверительные отношения, и оба ими дорожили. Клиф был маленьким сутулым стариком лет семидесяти на вид. Микки иногда мечтал, что Клиф мог быть его дедушкой.
Когда было свободное время, они болтали о всякой ерунде. Начальство это не поощряло, но и прямо не пресекало.
Последним уроком сегодня была «психология семьи», где им доказывали, что их жизнь не провалена, что в будущем, когда они отсюда выйдут, некоторые из них, может, даже найдут новую семью, в лице приемных родителей. Сам Микки считал это все лживым дерьмом. Учителя в своих строгих, хорошо отглаженных платьях, вряд ли представляли, что он видел за свои годы. Какую боль и отчаяние перенёс. Их слова просто порхали бабочками вокруг разрушенного города, в котором он был единственным жителем. Сегодня эти слова были тут, а завтра они улетят, а он останется там, где был.