— Юнги… — сказал он и мысленно выругался: голос от волнения сел на две октавы, если такое вообще было возможно.
— Тсс, — пробормотал он, после чего невыразимо нежным жестом убрал пару прядей с лица напротив.
Какое-то время они так и стояли друг перед другом: до предела обнажив невысказанные чувства, на максимум выкрутив вызываемые эмоции и желания. С каждой утекающей секундой Юнги постепенно сокращал расстояние между ними, словно ожидая, когда Чимину происходящее покажется излишним, и он отстранится. Но этого не происходило. В конце концов, когда альфа застыл в миллиметре от его губ, словно спрашивая разрешения, Чимин улыбнулся и резко вздёрнул голову, прижимаясь к Юнги всем телом и окончательно завязывая тонкую ниточку, протянувшуюся между их душами с первых секунд знакомства.
Поцелуй вышел нежным и неторопливым: для Чимина он был первым, но несмотря на это всё прошло гладко благодаря ненавязчивому лидерству со стороны Юнги. Тот вёл его, будто в танце, и был неподдельно открытым и честным в каждом движении, в каждом вздохе и подрагивании ресниц. Через пару минут они всё же мягко отстранились друг от друга, а Чимин почувствовал, как румянец неумолимо заливал щёки, стоило только поднять взгляд к чужим припухлым от поцелуя губам.
— Нас… хранители… видеть… хотят, — с трудом сформулировал свою мысль омега, ощутивший лёгкое головокружение и то, как постепенно затекала шея от долгого вздёргивания головы.
— Что ж, тогда пойдём? — улыбнулся Юнги, соединяя их пальцы в крепкий замок. — Добро пожаловать в мир живых, птенчик. Я правда рад иметь такого удивительного напарника, как ты.
***
Чимин завалился домой уставшим, но счастливым: довольная улыбка не сходила с его лица на протяжение всего ужина, в связи с чем на него подозрительно покосилась сначала тётя Сана, а потом и Джэхён с Тэмином. Даже папа, и тот кинул парочку любопытных взглядов, однако никто не рискнул спрашивать, подозревая, что это как-то связано с ложей; тема путешествий во времени до сих пор считалась табуированной, во всяком случае, в присутствии истеричной тёти Саны.
— Ну, рассказывай, — сгорая от нетерпения, поторапливал его Джэхён, стоило им встать из-за стола и направиться в свой тесный, но до боли привычный тайник. — Ты прямо-таки сияешь изнутри, как лампочка. Признавайся, дело в Юнги, в нём же, да?
Чимин выдохнул и вновь слащаво улыбнулся: как хорошо, что Юнги с Джэхёном оказались просто друзьями, в связи с чем делить его с кузеном не нужно было, как и скрывать от него то, что произошло. Джэхён оказался первым, не считая Шиндона, кто догадался о странном притяжении, проскакивающем между двумя путешественниками, и именно он буквально заставил Чимина признаться себе в том, что он влюбился. Да, он по уши очарован этим странным, неоднозначным, но в то же время таким интересным и лёгким парнем, с которым он целовался сегодня в костюмерной мадам Россини.
— Вы целовались в костюмерной мадам Россини?! — выкрикнул шокированный Джэхён, после чего омеге пришлось в подробностях описать что, зачем, как и почему, заново проживая один из самых счастливых моментов своей жизни.
Разумеется, он рассказал и про Чанёля: поговорить с Юнги наедине возможности так и не представилось, поэтому Джэхён стал первым, кого он посвятил в реальное положение дел. И если на моменте с поцелуем выражение лица второго омеги было по-мечтательному возвышенным, то после описания эпизода знакомства с Чанёлем он нахмурился, беспокойно сжимая плечи кузена и спрашивая, не издевается ли тот над ним часом.
— Вот ещё: стал бы я шутить на такие темы! — заверил его Чимин, после чего поджал губы и выжидающе уставился в карие омуты напротив.
— Тогда это плохо, и очень! Я всегда знал, что Говард — опасный человек, но чтобы настолько… Чтобы собственными руками истреблять своих предков? Удивительно знать, что Тэхён выжил: официальная версия действительно гласит, что он умер молодым, а его тело закопали неравнодушные соседи. В принципе, это можно было сфальсифицировать, но чёрт! Кто бы мог подумать?! Один из основополагающих законов перемещения во времени гласит, что путешественники не могут попасть в будущее, однако Тэхёну это удалось.
— А что, если Говарду выгодно, чтобы все так думали? — неожиданно резко и холодно отозвался Чимин. — Что, если ему так проще держать нас в рамках своей системы? Сам посуди: мы живём в его ложе, функционируем по его системе, перемещаемся с помощью хронографа, к которому он приложил руку. Что, если на самом деле есть дорога в будущее? Но он тщательно прячет его, потому что понимает, что бессилен контролировать такой обширный временной участок. О, и ещё вопрос: что произошло с путешественниками после Чанёля? Почему они не показываются у нас?
— Касательно последнего могу предположить, что в будущем придерживаются политики наблюдения: возможно, они путешествуют сюда, а то и дальше, но не показываются, боясь нарушить естественный ход событий. Как тебе версия, что кто-то как-то прокосячился, забыл какую-то технологию или рассказал о ней, кому не следовало, и после этого путь из будущего был закрыт? Знаешь что, так можно размышлять до бесконечности, так что я предлагаю законспектировать всё, что придёт к нам в голову, и обстоятельно допросить Чанёля при встрече, чтобы не тратить время на пустую болтовню.
— Есть, сэр, — шутливо отдал честь Чимин, после чего тихо ойкнул, почувствовав, как его назидательно пнули под бок.
— А ещё, что немаловажно: объяснись с Юнги! Расскажи ему о том, что слышал и видел, убеди перейти на свою сторону. Я, конечно, понимаю, что целоваться с мистером Красавчиком очень приятно, но не время растекаться в лужу, ясно? Когда мы распутаем этот клубок, твоя жизнь окажется в опасности: Говард не потерпит настолько наглого вмешательства в свою политику.
— Есть, сэр, — уже более уныло повторил Чимин, на этот раз вместо тычка получая ободряющие объятия.
***
Мечта Чимина стала явью: после вылазки к Чанёлю хранители ощутимо струхнули, охотно предоставив омеге так понравившийся ему зелёный диван с Юнги впридачу. Тот ждал его в своих восхитительных штанах с миллионом заклёпок и, о, Господи, неком подобии водолазки, обтягивающем вообще всё. В смысле, вообще. Чимин почувствовал, как начал захлёбываться слюной, и, пожалуй, даже слишком громко закрыл рот, вытянувшийся в немом удивлении и восхищении.
— Что именно вызвало у тебя такую реакцию? — при широкой улыбке у уголков глаз Юнги образовывались забавные морщинки, и Чимин поймал себя на желании поцеловать каждую из них, в чём, собственно, не стал себе отказывать.
Чуть не снеся небольшой столик перед диваном, на котором возлежал альфа, омега с разбегу запрыгнул на него, удовлетворённо фыркнув в ответ на заливистый смех и руки, обвившиеся вокруг его талии. Склонившись над чужим лицом, он принялся тыкать губами в каждую складочку, образовавшуюся в результате хорошего настроения старшего, на что тот продолжил хихикать, попутно смахивая нависшие пряди омеги со своего лица.
К моменту, когда они закончили беситься и Юнги втянул его в полноценный поцелуй, прошло примерно минут двадцать от тех трёх часов, на которые его отправили в прошлое, а Чимин резко вспомнил, зачем так искал уединения с Юнги. Так же резво подскочив с чужих коленей, он ураганом пронёсся к сумке, которую бросил в противоположном углу комнаты, под недоуменный взгляд альфы извлекая на свет Божий блокнот с тщательно прописанным заботливым Джэхёном ходом беседы.
— Птенчик? Ты чего? — Юнги выглядел до того растерянным и беспомощным, что Чимин, не удержавшись, оставил на его губах ещё один быстрый поцелуй, после чего сел рядом, сдвинув чужие ноги и заставив старшего принять вертикальное положение.
— Послушай… Мм… Не то чтобы мне не хотелось целоваться с тобой нон-стопом три часа, но есть одна важная вещь, которую я должен рассказать тебе… Это касается нашего перемещения с Чанёлем.