— Да нет, при чем здесь это? — удивился Петр Иванович. — Вы что, ничего не видите?
Я высунулся из машины. В бархатной темноте, закрыв часть усыпанного яркими, незнакомыми звездами неба, высилось нечто таинственное и непостижимо огромное.
То была пирамида Хеопса, главная из трех великих пирамид Гизы.
Она уходила вершиной в самую середину неба. Фары машин освещали на мгновение ее выщербленную грань и громадные прямоугольные глыбы. У подножия сидели, скрестив ноги, трое в белом и тихо разговаривали. В одном из углублений склона, там, где недоставало глыбы, горел невидимый костер, и его отсветы блуждали по шероховатой поверхности камня.
Пирамида уходила в бездонье черной ночи. Широчайшая в начале, эта темная дорога становилась чем дальше, тем уже и кончалась у неведомой звезды. Было в пирамиде нечто нечеловеческое. Ночью она не походила ни на что другое, знакомое, ее не с чем было сравнить. Тьма и звезды умножали ее величие.
Много раз я бывал потом возле пирамид, но уже никогда более не повторились ощущения первой ночной встречи.
Три великие пирамиды в Гизе, под Каиром, считались первыми из «семи чудес света» древнего мира. Напомнить об остальных? Кроме египетских пирамид и висячих садов Вавилона, это храм Артемиды в древнегреческом городе Эфесе, статуя Зевса в Олимпии, царский мавзолей в городе Галикарнасе, колосс Родосский — статуя бога Гелиоса на острове Родос и, наконец, гигантский маяк в Александрии.
Века сохранили нам не столько сами чудеса, сколько легенды и предания об их великолепии. Статуя Зевса погибла в V веке нашей эры, храм Артемиды уничтожили готы, а галикарнасский мавзолей — крестоносцы, колосс Родосский рухнул при землетрясении… В Александрии мы побываем, а пока — о пирамидах.
В Египте около восьмидесяти пирамид. Почему «около»? Хотя это и покажется странным, но вполне возможно, что даже и сегодня открыты еще не все пирамиды. Перед поездкой в Африку я выписал из журнала «Вокруг света»:
«На юге Египта найдена новая пирамида. Она разрушена временем и занесена песком. Археологи считают, что пирамида построена около 1700 года до нашей эры. Раскопки продолжаются».
В 1954 году египетский археолог Мухаммед Гонейм открыл пирамиду неизвестного до той поры царя Сехемхета. В ней был саркофаг, а также множество предметов, пролежавших под землей почти пять тысяч лет.
Но как случилось, что пирамиду не замечали до той поры? Ведь, скажем, пирамида Хеопса видна за десятки километров!
Сехемхет не успел достроить пирамиду, вот в чем дело. Было готово лишь огромное основание, позднее засыпанное песками пустыни. Тысячи людей, среди которых были и археологи, не обращали внимания на странное каменистое плато.
Открытая Гонеймом пирамида находится не в Гизе, а в Саккаре. Это тоже неподалеку от Каира. Саккара была кладбищем города Мемфиса, древнейшей столицы Египта.
Главная из саккарских пирамид не похожа на те, какие мы привыкли видеть на снимках и рисунках. Она подымается ввысь несколькими уступами или ступенями. Ее построил для Джосера, первого фараона Древнего царства, зодчий Имхотеп. Это не только старейшина среди пирамид, но, вероятно, и первое в мире крупное каменное сооружение.
Мухаммед Гонейм считал Саккару самым интересным местом в Египте для всякого, кто увлекается далеким прошлым. Он упрекал туристов, которые, побывав у великих пирамид в Гизе, возвращаются в Каир, вместо того чтобы проехать еще несколько километров и осмотреть величайший некрополь мемфисских фараонов.
Разве гробницы царей первой династии, живших до Хеопса, не достойны внимания? А более поздние мастабы — усыпальницы, сложенные из кирпича-сырца? Как много могут они рассказать внимательному исследователю! Уже тогда египтяне очень заботились о благополучии мертвецов на том свете и окружали гробницы подземными камерами, где хранилась пища для покойника. А скелеты в скромных погребениях вблизи усыпальницы царицы? Не слуги ли это, убитые для того, чтобы они и в загробной жизни могли работать на свою повелительницу?
Я знал, что Мухаммед Гонейм уже давно переселился в Саккару и живет в доме неподалеку от «своей» пирамиды. Мне почему-то казалось, что он находится на раскопках безотлучно, и я был разочарован, услышав: