К а р о л и с. Так уж получилось.
Б у д р е н е. И он, как вернулся — молчит. Ни словечка не обронил… Все равно отцовское сердце — ничего не поделаешь.
К а р о л и с. Совсем по-другому представлял я это себе.
Б у д р е н е. Что, сынок? Суд? Не понимаю, как же все это вышло?
К а р о л и с. Ах, мама! Что-то не хочется мне говорить об этом.
Б у д р е н е. Будриса наказали, а земли Кибартасу не вернули?
К а р о л и с. Ну как тебе объяснить? Отца наказали за так называемое «мошенничество при даче денег в долг». А покупку земли на торгах суд признал законной. Такую покупку наши законы разрешают.
Б у д р е н е. Значит, обоим вышло плохо. Господи, господи… А Янулис, значит, свидетельствовал в пользу отца?..
К а р о л и с. Нет, он этого не сделал. Янулис честный человек.
Б у д р е н е. Господи, случится же такому: сын свидетельствует против отца… По ты ведь ничего не ел.
К а р о л и с. Не могу.
Входит Б у д р и с.
Б у д р и с. Оставь нас вдвоем.
Будрене уходит. Будрис долго молча смотрит на сына.
К а р о л и с. Если я могу…
Б у д р и с. Помолчи! (С холодным спокойствием.) Знаешь, сколько мой отец, умирая, оставил мне? Не очень много. Я хотел своему сыну оставить больше. Оставить поместье. Не стал ты агрономом — не надо. Не хотел заниматься хозяйством — ладно. Где бы ни витал ты в мечтах — все равно здесь твой родной дом, здесь твоя родина, Я хотел сделать так, чтобы она была у тебя большой и красивой.
Каролис делает шаг к отцу. Хочет что-то сказать.
Не подходи! (Снова спокойно.) Меня обвинили в мошенничестве. Но только ты, больше никто и не думает, что мне нужны были его гроши. Кто знает меня, тот понимает, что мне нужно. Земля! От тебя я требовал лишь одного: будь мне сыном. А ты? Ты не пожелал им быть. Ты выдал меня на позор и поношение. Ты, мой сын, предал меня. Ты, кого я до сего дня называл сыном.
К а р о л и с. Но, отец…
Б у д р и с. Молчи. Ты уже все сказал.
Пауза.
Я думал, у меня есть сын, на чью руку я смогу опереться, если силы мои станут иссякать, если я споткнусь. Я думал, у меня есть сын, который когда-нибудь скажет мне, что моя седая голова ему всего на свете дороже. Обман! Ложь! Нет у меня больше сына!..
К а р о л и с. Да, больше нет. И у меня нет больше отца. Я не сердился на вас, когда вы прогнали меня из дома… Постарался все забыть, потому что любил вас. Старался понять и оправдать, мне жаль было отцовских седин. Да, отец, жаль. А вам ничего не было жалко. Вы ничего не видели, ничего не понимали. И не хотели понимать. Вам бы только побольше земли, денег, богатства… Всеми правдами и неправдами приобретали вы наделы новоселов, сгоняли их с земли, лишали домов, захватывали их жалкое имущество, обрекали людей на нищету и бесправие. А сегодня вы говорите, что мечтали оставить мне большую и красивую родину?! Не могу я жить на земле, орошенной человеческими слезами. Вам она кажется прекрасной, а мне — отвратительна, страшна!
Б у д р и с. Так зачем же ты вернулся? Счеты со мной сводить?
К а р о л и с. Вернулся, потому что любил вас и мать. Но любил я и тех, кого вы так жестоко угнетаете, кого хотели заставить продать вам даже свою совесть. Правда, возвращаясь, я думал, что все у нас не так плохо, мне казалось, что я смогу найти какой-то выход, какой-то компромисс, что как-то искуплю вашу вину перед этими людьми. Теперь я убедился, что поправить ничего нельзя, что ни на какие компромиссы вы не согласитесь. А так жить нельзя. Вчера не только вы судились со мной, но и я с вами. И я понял, что отца мне никто не вернет. Я ухожу. (Уходит.)
Будрис неподвижно смотрит, как закрывается дверь, потом взгляд его начинает блуждать, останавливается на плаще и шляпе сына, которые висят на видном месте.
Входит Б у д р е н е.
Б у д р и с (указывая пальцем на одежду сына). Убери это!
Б у д р е н е (удивленно и обеспокоенно). Йокубас, что ты затеваешь?
Б у д р и с (зло). Унеси, говорю!
Б у д р е н е. Господи! Господи!
Входит Я н у л и с. Будрене забирает одежду сына, уходит.
Я н у л и с. Здравствуйте…
Б у д р и с. Что ты хочешь сказать мне?
Я н у л и с. Видите ли, я после этого… Сами знаете, что так уж получилось…
Б у д р и с. Хватит. Помолчи лучше.
Я н у л и с. Не мог я… по-другому… И потому сам должен теперь…