К р и с т и н а. Я… Я не лгу.
С а х с е. Лжешь, проклятая!
К р и с т и н а. Нет! Не лгу!
С а х с е. Замолчи! Я могу сегодня обречь тебя на страшную смерть. И перед богом, и перед орденом, и перед нашим семейством — я буду прав. Отвечай как на исповеди: зачем прислал тебя ко мне вождь язычников Монте?
К р и с т и н а. Он меня не посылал.
С а х с е. Лжешь!.. Ты хочешь обмануть меня, шпионка! Распутница!
К р и с т и н а. Я рассказала тебе все, что знала… Все говорили, что войско уходит на юг… Отдайте мне ребенка и отпустите меня назад в Магдебург.
С а х с е. Магдебурга ты больше никогда не увидишь. Ты останешься здесь.
К р и с т и н а. Если у вас есть сердце, верните мне сына! (Становится на колени перед Сахсе.)
С а х с е. Каждое твое слово я проверю, и горе тебе, если ты лгала. Запомни, лишь послушание спасет и тебя, и твоего сына.
К р и с т и н а. Где же ваша рыцарская честь?!
Входят С а м и л и с и Д и т р и х. С т р а ж а вводит М а н т а с а со связанными назад руками.
С а х с е. Генрих Монте! (Падает перед алтарем на колени и восторженным шепотом произносит благодарственную молитву.)
К р и с т и н а. Иисусе Христе! Геркус? Ты?.. Связан!..
М а н т а с. Меня предали.
С т р а ж н и к. Разговаривать запрещено.
К р и с т и н а. Кто предатель?
М а н т а с. Тебе лучше знать. Ты ведь тут своя.
К р и с т и н а. Я узница, Геркус, я тут узница!
С а х с е. Я возблагодарил господа за великую милость… Теперь дай мне наглядеться на тебя, Генрих Монте… Вот, оказывается, каков человек, заставивший трепетать рыцарский орден… Говорят, ты не знал поражения ни в одной битве. Это так? Ходят слухи, что сам дьявол помогает тебе… Много ты пролил крови праведных рыцарей, Генрих Монте. Но пришел и для тебя час расплаты! Чего же ты молчишь, непобедимый вождь язычников?
М а н т а с. Ты не произнес ни единого слова, на которое мне стоит отвечать.
С а х с е. Ты хочешь жить, Монте?
М а н т а с. Нет.
С а х с е. Почему?
М а н т а с. Ваши условия заранее мне не подходят.
С а х с е. Условие только одно: прикажи пруссам отступить от Караляучюса.
М а н т а с. Не я поднял пруссов на войну с орденом, и не я отведу их от Караляучюса.
С а х с е. А кто их поднял? Кто созвал пруссов на войну?
М а н т а с. Свобода, которую вы у них отняли, и месть за кровь их близких, которую вы пролили.
С а х с е. У тебя государственный ум, Монте. И тебе ясно, что я требую не так уж много. Пусть снимут осаду Караляучюса. Я предлагаю от доброго сердца.
М а н т а с. Человек со связанными руками не обсуждает предложений. Он может только просить. Но я ни о чем не прошу.
С а х с е. Молва гласит, что ты воюешь как рыцарь. Ну что ж, ты заслужил этим право выбрать в свой смертный час себе духовника.
М а н т а с. Духовник мне не нужен.
К р и с т и н а. Иисусе Христе!..
С а х с е. Придется тебя повесить. Ты завоевал право на лучшую смерть, Монте… Но и рыцари, и горожане Караляучюса возмутятся, если я не вздерну тебя на виселицу.
М а н т а с. Я имею право на последнюю просьбу?
С а х с е. Да. Имеешь. И если эта просьба не противоречит канонам святой церкви и уставу ордена — она будет исполнена.
М а н т а с. Вздерни на виселицу человека, который меня предал, за час до меня.
С а м и л и с. Вот чего ты захотел? Но твоя власть кончилась. Я буду смотреть, как вешают тебя.
С а х с е. Подумаешь, одним пруссом больше или меньше. Витинг будет сейчас повешен. А ты, когда рассветет, при всем народе.
С а м и л и с. Повесить? Меня? Так ты платишь мне, начальник?! Но ты мне обещал… Я ведь выдал тебе Мантаса!
С а х с е. Предатели бывают полезны, но, когда они больше не нужны, их лучше уничтожить.
С а м и л и с. Справедливости!.. Справедливости!.. Пощадите!.. Мало вам, что погибнет Мантас?!
С а х с е. Вы оба погибнете. (Стражнику.) Позови брата Дитриха!
Стражник уходит.
С а м и л и с. Одумайтесь. За меня будут мстить! Все витинги навсегда станут вашими врагами.
Входит Д и т р и х.
С а х с е. Брат Дитрих! Уведите этого язычника. Он заслужил свою смерть. Он знает потайной ход из крепости. Прежде, чем рассветет, постарайтесь…