Словно отражение в зеркале появляется м а т ь. Голос ее — голос той же Б е а т р и ч е.
Беатриче: Мама!
— Я, доченька.
— Как я счастлива, что ты наконец пришла.
— Ты думала, что меня уже не дождешься?
— Я ждала чуда, мама. Всю жизнь.
— Прости меня.
— Но ведь я дождалась!
— Радуга, как мост, перекинута через всю твою короткую жизнь. Я бежала по ней к тебе всю свою долгую жизнь. Но мост сломался.
— Нет, мама, нет!
З а т е м н е н и е.
Обстановка первой картины. А н д р ю с, Ю л ю с и Л у к а с. Сидят и пьют.
Ю л ю с. Лукас! Выбрось окурки. Смотри, в ведре уж через край. Неужели нельзя их куда-нибудь выбросить? Слышишь, Лукас?
Лукас молчит.
Жуткая вонь… Дышать нечем.
Пауза.
А я, знаете, устал. Устал от всего. И от шума.
Л у к а с. Чего же ты хочешь?
Ю л ю с. Ничего.
Пауза.
Все перепробовал. (Подумав.) Почти все. И что? Ради чего? Странно… И страшновато. Да что с вами говорить, все равно не поймете.
А н д р ю с. Замолчи! Без тебя тошно.
Ю л ю с (не обращая на него внимания). Сбежать бы куда-нибудь. Но куда? И от кого? Разве от себя сбежишь? (Кричит.) Тоска! Старичок прав: рефлекторное варварство. Превращаемся в скотов. Жалко старичка. Он слишком трезво смотрит на вещи. И на своего сынка, между прочим…
Л у к а с. Твой отец?
Ю л ю с (не отвечая). Из кожи вон лезет. А это болезненная операция. Чудик думает, что можно что-то исправить. Или хотя бы искупить…
А н д р ю с. Замолчи! Замолчи! Голова раскалывается…
Ю л ю с. Дать пирамидончик? (Шарит в карманах.) Все слишком много говорят. Слова, одни слова. Осталась одна шелуха. Еще Гамлет возмущался: «Слова, слова, слова…» (Глотает таблетку, забыв, для кого ее искал.) Даже вода кончилась, запить нечем…
Пауза. Лукас, вдруг упав головой на стол, начинает беззвучно плакать. Молчание.
А н д р ю с. Трясет меня чего-то. Наверно, жар.
Ю л ю с (Лукасу). Ну, чего нюни распустил? Себя жалко или человечество?
А н д р ю с. В жизни голова так не болела!
Ю л ю с (беззлобно). А на черта сдалась тебе голова?
А н д р ю с. Дай же таблетку.
Ю л ю с. Последнюю сжевал.
А н д р ю с. А чего эти носилки здесь торчат? Лукас, сходи за пол-литром.
Лукас молчит.
Надо же человеку опохмелиться…
Лукас молчит.
Юлюс, смотай хоть ты, даром я твой бред слушал?
Ю л ю с (нежно). Андрюкас, миленький, понимаю, как тебе тяжело. Даже головка трещит. Ты ведь глуп, как чучело осла!
А н д р ю с. Начхал я на твою философию. Тоже мне идеалист! Теперь у нас практический век. Башли нужны — и все. Тогда ты кум королю.
Ю л ю с. Деньги?.. (Смеется.) С собой в могилу возьмешь? Жлоб ты…
Кто-то тихо стучит в дверь.
Л у к а с (обрадованно поднимает голову). Она! (Стук становится громче.) Нет, не она!
А н д р ю с (с тревогой, шепотом). Может, шофер? Или та рыжая дура из парка? Официант?
Ю л ю с. Поди погляди.
А н д р ю с. Молчи.
Стук повторяется уже громче.
Ю л ю с. Может, это те лопухи? Все же когда-нибудь дверь придется открыть…
Пауза.
А н д р ю с (прислушиваясь). Пронесло.
Ю л ю с. Ну да, каждый привод в милицию — это важная веха на жизненном пути. Сыграем, что ли?
Андрюс, Лукас и Юлюс берут свои инструменты и начинают играть. Постепенно убыстряют темп, играют все громче, словно желая излить свою тоску и беспредметную ярость. Лукас вдруг бросает свои ударные, подбегает к Андрюсу и бьет его. Андрюс, отшвырнув гитару, молча дает сдачи.
А н д р ю с. Дрянь!
Ю л ю с (кричит). Сейчас трубу о ваши головы поломаю! Спятили из-за девки!