М э р и
Я за супруга очень беспокоюсь.
В его руках великое открытье.
В у л ь ф
Для беспокойства нету оснований.
Великое открытье — достоянье
не одного ученого, а многих.
Утешьте опечаленного Марка,
дух укрепите, чтобы в срок доклад свой
собранию ученых он представил.
З а н а в е с.
Библиотека Видина. В и д и н и Д ж е й м с.
В и д и н
Я вижу Джеймса… умершего Джеймса…
Д ж е й м с
А ты что думал? Что перед тобою?
Не я, а плод пустой воображенья?
О нет! Я так же, как и ты, реальность.
Стою всегда с тобою, Видин, рядом
у вычислительной машины или
в чертежной… рядом мыслю… существую…
В отчаянье, как ты, порою вязну.
Нет, я не мертв. Я не могу быть мертвым.
В и д и н
Что нужно вам в моей библиотеке?
Д ж е й м с
Подать желаю руку. Ты, как вижу,
застрял на перепутье и в потемках
блуждаешь, падаешь и тщетно ищешь,
Марк Видин, выхода. Но кто не видит,
кто нищ, тот зря, поверь мне, ищет.
В и д и н
Я нищ, по-вашему, и ничего не вижу?..
Я никогда не предавался лени.
Что может быть ценней на белом свете,
чем истина, открытая в науке.
Д ж е й м с
Дороже истин всех людские судьбы!
Жизнь Изабеллы и ее ребенка,
сестер и братьев наших безыменных,
голодных, изуродованных, хворых.
В и д и н
Не спорю с вами. Но не остановят
меня в пути любые злоключенья.
Д ж е й м с
Нельзя перешагнуть через чужие
стенания, через чужие слезы.
Неужто ты способен равнодушно
взирать на боль?
В и д и н
Вы, Джеймс, не лучше были.
Подобна истина миражу. Часто
она глаза и разум ослепляет.
Дороже жизни!.. Истина, как воздух!
Как алчущему, хлеб!.. Мы к ней тернистой
идем дорогой. Остановки нету.
Д ж е й м с
Но истина, мой друг, несовместима
с убийством. Истину на рынке
сбываем бизнесменам и злодеям,
в наряды шутовские наряжаем
и выставляем напоказ невеждам.
Передаем ее бездумно в руки
маньякам, превращающим в руины
селения и города. Мы сами
преступно попираем справедливость
и злу потворствуем, зло умножаем.
В и д и н
При жизни рассуждали вы иначе.
Д ж е й м с
Я умер, чтобы обрести возможность
так говорить!.. В каком живете мире?
Каким богам вы молитесь? Какие
законы признаете? Вы толчетесь
на торжище, где кровь в цене — не совесть.
Отдать открытье хочешь ты безумцам,
помешанным на атомном оружье?
В и д и н
А разве вы им не открыли тайну,
не расщепили чудотворный атом,
таящий столько мощи? Вы военным
беспрекословно отдали когда-то
все чертежи и выкладки. Зачем же
меня стыдите?
Д ж е й м с
Я открытье отдал
отчизне нашей, будущему, людям.
Увы, корысть, коварство, близорукость
враждуют с мудростью и добродетель
ногами топчут! В роковое утро,
когда от взрыва тысячи погибли,
в то утро перестал я быть ученым
и превратился в злобного убийцу.
Все мертвецы, все дети и старухи,
молившие всевышнего о мире,
столпились у постели, словно судьи.
Ночами тени черные являлись,
вставали погребенные из гроба,
сожженные — из пепла. «Он виновен!»,
«Он погубил нас! Смерть ему!» — вопили.
Во мрак кромешный солнце погрузилось!
Померкли звезды! Выстудили ужас
и холод сны мои!.. И я решился…
Час пробил! Мной был сделан выбор!.. Ныне
мне, Видин, кажется, перед тобою
встает та самая проклятая дилемма.
Ты на распутье. Но свое решенье
назавтра не откладывай. Иначе
ты горько пожалеешь.