- А разве так можно? – не поверила Настя.
- Можно, - кивнул парень. – Амберов можно запрограммировать на все, что угодно. А их чувства можно так выворачивать, что они не то что человека, мир полюбят. А поверь, амберы не самые дружелюбные существа…
- По сути, вы лишаете их воли, правильно?
Герман с удивлением посмотрел на Настю, однако ни слова не сказал против. Она была права. Он впервые в жизни был с ней согласен целиком и полностью, ведь считал также. Он никогда не трогал Антония, чтобы как – то подкорректировать его чувства и мнение о чем – либо. Давал право выбора…
Поэтому Аккерман, положив руки на плечи Насти, посмотрел ей внимательно в глаза и увидел в ней ту самую искренность, которой не было ни в одной девушке, которых он повидал за свои шестнадцать лет много.
- Иногда их нужно лишить воли, чтобы они не навредили ни себе, ни кому - то еще, - сказал тихо Герман. – По сути, такая же функция должна быть и у людей.
- Зачем она нам? – удивилась Настя. – Я не хочу, чтобы мои чувства меняли или исправляли.
- Значит, ты хочешь мучится? Например, от безответной любви? – уточнил Акккерман, кладя флейту на колени. – Или оттого, что не можешь полюбить того, кто любит тебя?
- К чему ты клонишь?
- К тому, что людям нужна функция по изменению чувств. Тогда бы все было проще. Все друг друга бы любили и не было бы проблем, - заявил серьезно Герман. – Неужели бы это было плохо?
- Нет, но все равно, - Настя не знала, как правильнее выразиться, однако душа сама подсказала слова. – Люди – не машины. На то им и не дано кнопки «перезагрузки». Каждый человек – это своя кипа эмоций, которые он переживает по – своему. Если бы все могли менять чувства и заменять их шаблоном, нужным ни себе, а партнеру, то какие же это тогда эмоции? Это так, смех! – она улыбнулась, но эта улыбка вышла больной, вымученной. – Лучше страдать, чем перепрограммировать свои чувства.
- Аня…
- Если бы это было возможно, то понятия бы любви и дружбы бы исчезло. Это должно идти из души и от сердца. А не от разума! Понимаешь?!
Герман, конечно же, понимал, поэтому, когда Настя встала и уверенно посмотрела на виднеющийся вдалеке стеллар в густой траве, он поднялся следом и, взяв ее за руку, вдруг сказал:
- Если что – то случится, ты выживешь.
- О чем ты? – не поняла Настя, глядя в чистые глаза Германа.
- Кто умеет чувствовать, тот будет жить. Вечно…
Он пошел первым, уводя за собой Настю. Она шла, не обращая внимания на боль и на то, как сильно ныли ее мышцы. Настя шла за Германом и вдруг поймала себя на мысли, что кнопка «перепрограммировать» все – таки нужна. Ей. Она нужна была ей.
Зар и Герман – они похожи, очень похожи. Однако Зар ей очень нравился за свое спокойствие и рассудительность, а Герман – за ум и расчётливость. Она подумала, что в битве за Зара, которую она уже проиграла, победным трихом в узорах ее чувств смогла стать та самая кнопка перемены чувств. Она бы перенесла всю любовь на Германа, чтобы попытать счастье с ним.
Однако этого ей не дано, а значит, нужно как – то забыть и жить дальше.
Перед тем, как выйти из тени леса, Настя остановилась. А вместе с ней и Герман. Он обеспокоенно посмотрел на девочку и спросил:
- Ты чего?
- Давай попробуем?
- Что? – не поверил Герман собственному слуху.
Порыв теплого ветра прочертил между Германом и Настей стену из желтых и оранжевых листьев, как и полоска тени одного из деревьев, однако девочка не побоялась перешагнуть через нее.
Подняв глаза на Германа, она повторила:
- Давай попробуем?..
ГЛАВА 15
Под покровом ночи
Ребята уже подходили к городку, когда вдруг небо заволокло тучами и на землю обрушился гнев неба. Проливной дождь такой силы, что казалось, будто с небес и правда кто – то льёт воду из ведра.
Поэтому ребятам пришлось пробежать пару метров по размытой грязи улиц и забежать в ближайшую более менее приличную таверну. Несмотря на то, что на дворе был давно двадцать третий век, подобные заведения в отсталых городках еще сохранялись и даже были в почете…
Ребята вбежали как раз в одну из таких и были встречены старомодным интерьером, несносным запахом спиртного, а также несколькими не очень приятными посетителями. У каждого на лицах и шеях было как минимум по одному шраму, а то и больше, одеты они были в лохмотья, которые были в ходу еще в девятнадцатом, а то и в восемнадцатом веках…
Первым осмелился протий дальше Герман, на ходу выжимая из куртки воду. За ним последовал разозленный и доведенный всей ситуацией до предела, Зар. Антоний и Полина догнали их через несколько долгих минут. В их тени притаилась Настя, которая не желала отдаляться от команды. Тем более в такой ситуации.
Однако, вопреки всем ожиданиям, Герман, как ни в чем не бывало, засел на один из дальних столов и, скинув куртку, положил ее рядом с собой на стол. Зар последовал его примеру и поманил рукой остальных.
Настя осмотрелась и только сейчас увидела, что некоторые посетители, смотря на их компанию, странно перешёптываются и глядят на ребят, словно на добычу, шкурку которой можно выгодно продать.
Но несмотря на это, ребята расселись за столом так, чтобы не подраться между собой. Зар сидел напротив Германа, рядом с ним Полина. Около Германа оказался Антоний, за ним – Настя. Она села с самого краю, на тот случай, если придется бежать.
- И что теперь? – шепотом спросила Полина, выжимая из волос воду.
- А теперь… кто что хочет? – вдруг выдал Герман, видимо, определившись с выбором. – Например, я знаю, ты Зар уважаешь лунный лимонник?..
- Ну и что? – усмехнулся парень, упираясь спиной в холодную стенку. – Не думаешь же ты, что тут есть такие напитки! – он сделал акцент на предпоследнем слове.
- Не думаю, - как – то повеселел Герман, - а знаю. А вы, девушки, что будете?
- Вишневую «мимозу», - сразу сказала Полина, осматривая свой маникюр. – И чтобы с пенкой!
- Нет проблем, - Герман развел руками, словно сдаваясь.
Но потом повернулся к притихшей Насте и она, поняв, что от нее тоже ждут ответа, сразу сказала:
- Я ничего не буду.
- Плату на всех делим, - заявил беззаботно Герман.
- Не в деньгах дело, - сразу сказала Настя, на всякий случай проверяя карманы на наличие двух красных карточек, которые ей выдал Захар не так давно. – Я не хочу отравится.
- Я тебя умоляю! – вдруг улыбнулся Зар, глядя при этом на барную стояку неподалеку.
Он негромко присвистнул и махнул рукой, подзывая кого – то к ним. Настя слегка поежилась, когда вдруг к ним подлетело нечто среднее между гоблином из сказок и великаном. Мужчина, с синюшным цветом кожи и крючковатым носом, слегка наклонился к столу и Настя, вздрогнув, невольно прижалась к Антонию.
Герман быстро сказал заказы Зара и Полины, затем от себя добавил:
- Виноградный энергетик. И чтобы там без косточек! Понятно?!
Он посмотрел на злобного официанта, а затем снова переключил внимание на Настю, которая сидела бледнее некуда.
- Ты шоколад, хоть, любишь? – спросил он.
- Да…
- Тогда ей шоколадный мок.