- Есть у меня оружие, Андрей, да вся беда, что не могу его взять.
Кувалдин рассказал про тайник, о котором знали Юнг и Широких. Соболев с досады забарабанил пальцами по столу.
- Двести винтовок? Экая досада!
- Я эти дни, Андрей, совсем замотался. Шесть отрядов сформировал, и всюду нужно оружие, оружие и только оружие...
Вошел Архипов, увидел Кувалдина, приветливо улыбнулся.
- С каким ветром, Степан Гаврилович?
- С попутным, Архипыч!
- Да мне бы вам надо пару слов сказать.
- Ну, говори. Или это секрет? - спросил Соболев.
Архипов помялся и вдруг разом выпалил:
- Мальчишка-то, который к вам давеча приходил, тот самый, что от Юнга убег, узнал я его, хоть и видел один раз...
Кувалдин встал и пристально посмотрел на Архипова.
- Петька? Неужто приходил?
- Он самый, Степан Гаврилович, хоть и одет по-другому.
Соболев с удивлением посмотрел на Кувалдина.
- А ты откуда знаешь этого мальчишку?
- Да уж знаю.
- Ну, не мальчишка, скажу я тебе, а фрукт, - усмехнулся Соболев. - Утром докладывает мне Архипов: "К вам мальчик". Вот, думаю, еще этого не хватало, но делать нечего. Заходит пацан лет тринадцати и молчит, только глядит на меня. "Ну-с, кого тебе нужно, молодой человек?" - "Комиссара, - говорит, - самого главного". - "Я, - говорю, - и есть комиссар". А он: "Ну это еще неизвестно, мне другого комиссара нужно". Ведь чертенок, мандат ему представляй. Повернулся и ушел, только я его и видел.
- А ты откуда его знаешь? - в свою очередь обратился Соболев к Кувалдину.
- Это мальчишка, Андрей, особенный, это черт, а не мальчишка. - И Кувалдин рассказал о странном знакомстве Юнга с Петькой.
Лицо Соболева стало серьезным.
- Что же ты мне раньше не сказал?
- Да сам я уже забыл про эту историю.
- Досадно, - повторил Соболев. - А ты что же не сказал мне, что мальчишка-то старый знакомый? - напустился он на стоящего у двери Архипова.
- Да я и сам-то его не сразу узнал, - оправдывался Архипов.
- Ну, вот что, возьми с собой несколько человек и постарайся его поискать. Безнадежное это дело, но попытайся.
Архипов ушел. Кувалдин тоже встал.
- Мне тоже пора, к вечеру забегу, обязательно. А мальчишку приведут держи его крепко, он не простой пацан.
- Ясно, Гаврилыч.
Через несколько часов Кувалдина вызвали по телефону. Спокойный голос Соболева сообщил:
- Степан Гаврилович, можешь сейчас прийти? Мальчишка этот сидит у меня.
- Держи его, Андрей, я сейчас.
Когда Кувалдин подходил к двери, Архипов, улыбаясь, преградил ему дорогу.
- Нашел, Степан Гаврилович, и знаешь где? На Васильевском. Целехонький как огурчик.
Кувалдин приветливо похлопал Архипова по плечу и прошел к Соболеву.
На стуле против Соболева сидел мальчуган, одетый в теплую кацавейку, старенькие, но еще крепкие сапожки. Он исподлобья посмотрел на вошедшего Кувалдина и опустил глаза в пол.
- Ну, здравствуй, Петро!
Петька промолчал.
- Давно я хотел с тобой познакомиться, вот и довелось. Ну, что же ты такой сердитый?
Кувалдин расстегнул тужурку и сел напротив Петьки.
- Архипов его встретил на Васильевском у Федоринова, знаешь, кого он там искал? - спросил Соболев и обратился к мальчишке: - А ну, скажи, Петя, кого ты там искал?
Петька молчал.
- Ну, коли не хочешь, я за тебя скажу. Широких или Юнга он искал. Как вам это нравится?
- Вот кого ты ищешь, малыш? - удивился Кувалдин. - Значит и сюда ты приходил, чтобы найти Широких или Юнга?
Но Петька по-прежнему молчал.
- Эх, Петька, - вздохнул Кувалдин. - Нет их больше, сынок.
Петька быстро вскинул глаза и посмотрел на Кувалдина.
- Померли... - прошептал он, и это была первая фраза, которую он произнес.
Воцарилось тягостное молчание.
- Значит, дядя Семен помер? - переспросил он вновь. - А где он помер?.. нерешительно спросил Петька.
- Где? Дорого бы я дал, сынок, чтобы узнать, где он помер.
Петька побледнел и привстал.
- Значит, вы его не нашли?! Тогда я знаю, где он помер.
Эти слова заставили Соболева и Кувалдина переглянуться.
- Видел я все: и как стреляли в него, и как гнались за ним солдаты. Случайно я там оказался. Ну, а потом и самого его нашел, уж чем они его били не знаю, только места на нем живого не было, в беспамятстве. Что мне было с ним делать? Затащил я его в сарай, а сам написал записку и в дверь сунул, знаю, там хорошие люди живут. Верно, пришли две барышни и забрали его.
Кувалдин взволнованно прошелся по комнате.
- А дом этот помнишь, не забыл, показать сможешь?
Петька утвердительно кивнул головой.
- Ну, тогда пошли. Ах, молодец же ты какой! Подожди, есть хочешь? - Петька сконфузился. - Сейчас мы тебя накормим. Ну-ка, распорядись, - обратился Кувалдин к Соболеву.
Через полчаса Петька в сопровождении Кувалдина, Архипова и Темина шел по улице. Прохожие с любопытством поворачивали головы.
- Ишь ты, мальчишку ведут.
- Много ты понимаешь. Может, он их ведет, гляди, как важно шагает.
Петька остановился около небольшого одноэтажного особняка.
Глава 12
Цель жизни
Известие о том, что Софья Щетинина уехала за границу, очень удивило Юнга.
- Почему вы думаете, что она уехала за границу? - спросил он у Ольги.
- Профессор сказал, что получил от нее письмо.
- Черт возьми! И-из-вините, Оля, а может, она кого-нибудь полюбила и... знаете, такие вещи бывают.
Ольга с негодованием взглянула на Юнга.
- Полюбила... Я бы об этом непременно знала. Софья никого не любила, кроме своего отца и... меня.
Они молчали несколько томительных минут. За это время в голове Юнга промелькнуло воспоминание о недавнем разговоре с Софьей.
...Однажды Ольга куда-то вышла, и они остались вдвоем. Софья читала ему вслух "Накануне". Она закончила последние строчки и бережно положила книгу себе на колени.
Некоторое время они не разговаривали, каждый думал о судьбе героев только что прочитанной повести.
- Да, Инсаров был настоящий человек... - задумчиво проговорил Юнг.
Софья вздохнула.
- Дмитрий, у каждого человека есть в жизни цель: у одних - разбогатеть, у других - найти что-нибудь, сделать открытие. Скажите, какая у вас цель?
- У меня есть одна думка, - Юнг слегка замялся.
Софья терпеливо ждала его ответа.
- Я хочу, Соня, чтобы всем людям на земле жилось хорошо, чтобы не было бедных и несчастных. И не только у нас в России, а на всей земле. А самое главное, чтобы не было этих проклятых войн. Сколько они народу губят, сколько сирот по миру ходит... Дожить бы до того времени, когда все, какие ни на есть пушки переломают к чертям и понаделают из них автомобилей, плугов да ткацкие станки. Вот до этой жизни я и хочу дожить, Соня, это моя цель.
На губах Софьи появилась снисходительная улыбка.
- Я не знала, что вы такой мечтатель. Ваша цель очень сложна и называется утопией. Войны были всегда, и они будут. Всегда были богатые и бедные, и этого не изменишь. Существует неумолимый закон природы: все слабое и немощное должно гибнуть, выживают только сильные. Животные борются за свою жизнь, растения за клочок земли, за солнечный свет. У людей тоже происходит такая борьба, это войны. Вы подумайте, что произойдет, если они исчезнут. Людей будет рождаться все больше, а умирать меньше. Людей на земле появится столько, что они заселят все материки и пустующие ныне земли. И тогда снова неизбежно вспыхнет борьба за жизнь, потому что земля уже будет не в состоянии прокормить столько людей.
- Я, Соня, не совсем еще разбираюсь во всех этих тонкостях, но чувствую, что тут что-то не так. Почему бы человеку не искать путей облегчения своей жизни, а не уничтожать друг друга. Можно строить машины, которые осушат океаны, сровняют горы с землей и превратят их в цветущие луга или огороды. Чем плохо, если людей будет рождаться больше? Ведь это значит, что будет больше рабочих рук, а наша планета еще слишком пуста, людей на ней может уместиться черт знает сколько. Вы думаете, не хватит хлеба, но ведь и сеять его тогда будут раз в тыщу больше. Ну, а если через сотни лет людей действительно станет слишком много, то неужто ничего не придумаем, так-таки и передеремся? Места-то кругом сколько, и планеты эти, и звезды всякие. Живи! Радуйся, рабочий люд!