— По документам рабочий, только они, конечно, фиктивные. Во-первых, флотская тельняшка, во-вторых, оружие, а в-третьих, он все время бредит, и все слова такие морские… Я, конечно, стараюсь маме внушить, что он офицер, она ведь у меня не особенно сообразительная, иначе я бы просто не знала, куда его девать.
Глава 8
Еще одно отвергнутое предложение
В один из пасмурных сентябрьских дней посетителей было немного, и хозяин небольшого ресторанчика, зевая, равнодушно оглядывал военных и штатских, расположившихся за столиками. Его пытливый взгляд выцветших, но еще зорких глаз задержался на человеке неопрятного вида, с рыжей щетиной колючих усов. На нем была грязная офицерская шинель, по-видимому, с чужого плеча, она была ему слишком узка, отчего остро выступали лопатки под зеленым старым сукном. Человек сидел уже давно и, несмотря на обилие вина и закуски, ни к чему не прикасался.
«Какой-нибудь мошенник, — подумал хозяин. — Надо будет сказать Захару, чтобы присмотрел».
Вдруг человек с рыжими усами поднял голову и тотчас налил себе рюмку водки.
Хозяин удивился перемене, происшедшей с рыжим. Минуту тому назад у него было лицо человека, занятого своими мыслями. Сейчас же оно было пьяно, с бессмысленной улыбкой.
«Эге, — подумал хозяин, — да это гусь». Он посмотрел на дверь и вскочил от удивления.
Вошедших было двое. Один из них маленького роста, но очень широкий в плечах, с заросшим лицом. Хозяин узнал в нем миллионера Максима Пантелеевича Глухарева.
Второй был одет очень скромно, на нем потертый серый костюм и такая же шляпа. У незнакомца была небольшая острая бородка. Хозяин вышел из своего угла и поспешил к миллионеру. Когда он подошел к столику с подносом, на котором стояло две бутылки шампанского, Глухарев и незнакомец о чем-то тихо говорили. Только острый слух позволил хозяину расслышать их разговор.
— Он, кажется, меня знает, — проговорил Глухарев, — это не ко времени.
— Мы пробудем здесь всего несколько минут, — ответил его спутник. Он разлил пенящийся напиток, но ни один из них не притронулся к нему.
— Итак, Максим Пантелеевич, — снова заговорил тот, что с бородкой. — Я вам уже почти все рассказал. Результаты сулят необычайные выгоды.
— Я заранее принимаю любые условия, но мне необходима некоторая сумма.
— Сколько же тебе нужно? — почти грубо спросил Глухарев.
Человек с бородкой чуть помедлил и затем твердо сказал:
— Мне кажется, что триста тысяч иностранной валютой или золотом меня вполне устроят. Русский рубль стоит на пороге инфляции.
— Триста тысяч, треть миллиона, — задумчиво проговорил Глухарев. — Эк, замахнулся. Ну, а чем ты можешь мне поручиться? Ведь в наше бедное время это капитал, да и немалый.
— Я уже сказал, что моя гарантия пока слово, только слово — и больше ничего.
— Э-э-э, слово сейчас, что холостой выстрел, господин Кручинин. Я хотя и вижу, что ты парень с умом, но что-то плохо верю в твою затею.
Человек с бородкой холодно взглянул на Глухарева и неторопливым движением достал из кармана плоскую коробку.
— Как вы думаете, Максим Пантелеевич, что это такое? — Он показал миллионеру несколько граненых камней зеленого цвета, сразу заигравших всеми цветами радуги.
Глухарев оглянулся и, убедившись, что на них никто не обращает внимания, принялся их рассматривать.
— Хороши камушки, я хотя и много перевидал их на своем веку, а таких вот чтой-то не доводилось иметь.
— Я сейчас работаю именно над тем, чтобы придать им естественный цвет. Это мои первые образцы. Полюбуйтесь этим.
Человек с бородкой положил на руку Глухарева крупный камень, так и брызнувший потоками красок.
— Дык… Это алмаз, самый, что ни на есть. Ах, хорош!
— Да. Алмаз. Пока что я могу вам гарантировать только это.
Глухарев с сожалением сложил камни и вернул их владельцу.
— Ну вот что, парень: на моих глазах сделаешь вот такие камушки — дам денег, вот тебе моя гарантия…
— Это невозможно. Аппарат погиб, я вам уже объяснял, а модель только для опытов.
— Ну тогда давай их сюда, а взамен я дам тебе пятьдесят тысяч в английских или французских, каких хошь!
— Пятьдесят тысяч?
— Ну, ладно, для знакомства пятьдесят пять, так и быть. Уж больно хороши шельмочки.
Человек с бородкой встал и вежливо поклонился.
— Я вижу, что мы вряд ли договоримся, Максим Пантелеевич. Оставим этот разговор.
Он повернулся и пошел к выходу.
Глухарев растерянно посмотрел ему вслед, но вдруг встал и тоже вышел под удивленными взглядами немногочисленных посетителей. На столе остались нетронутые бокалы с вином. Хозяин с сожалением посмотрел им вслед, подойдя к столу, вытащил из-под розетки смятую кредитку и с благодарностью взглянул на дверь.
Но вдруг он увидел, что столик, за которым сидел человек с рыжими усами, пуст.
— Эй, Захарка, я тебе что говорил? Рыжий-то сбежал, — и он бросился к двери.
Из-за прилавка выскочил здоровенный детина и поспешил за хозяином. Человек с рыжими усами отошел всего несколько шагов от заведения, когда его настиг огромный Захарка и одним ударом свалил на мостовую.
— А… ты, сука, не платить? Нажрался да бежать.
Вокруг собралась толпа. Рыжий силился вырваться из дюжих рук. Наконец он выхватил кредитку и швырнул ее в лицо хозяину. Тот сразу смягчился.
— Пусти его, Захар, — проговорил он повелительным тоном, засовывая деньги в карман. Рыжий, отплевываясь, бросился в переулок, где скрылся человек, которого Глухарев назвал господином Кручининым. Там уже никого не было.
Когда хозяин вернулся, столики, за которыми сидели миллионер и рыжий, были убраны. Лакей подал несколько смятых червонцев.
— Что это?
— Это тот рыжий оставил по счету-с и чаевые.
…Кручинин открыл дверь ключом и вошел в комнату. Свеча осветила небольшой стол, на котором была пустая бутылка из-под молока, несколько журналов. У стены примостился умывальник, на нем висели подтяжки. Артур Илларионович с отвращением взглянул на беспорядок и скорей упал, чем лег, на узкую кровать, покрытую шерстяным одеялом. Напряжение, в котором он находился в течение последних часов, волнение прошлых дней — все вылилось наружу. Голова, казалось, разрывалась на сто частей. «Где выход? Где искать выход?» — стучало в висках.
В бессильной ярости он так сдавил себе лоб, что почувствовал, как перед глазами поплыли радужные круги. Нет, отчаиваться нельзя. Ведь есть же люди, которые ему верят. Правда, они бедны, как и он, но неужели среди всех этих самодовольных дельцов не найдется ни одного, который сможет оценить по-настоящему его открытие. Неужели среди всех этих ожиревших скотов не найдется ни одного, осмелившегося рискнуть своими деньгами, которые потом окупятся в десятки и сотни раз. «Пятьдесят тысяч», — при этой мысли его опять всего затрясло.
Он подошел к двери и прислушался. Ни один звук не долетел до него. Прежде чем потушить свечку, он вытащил из заднего кармана небольшой револьвер и тщательно его осмотрел.
Глава 9
Хищники
— Значит, он не согласен? После того, как он наотрез отказался покинуть Россию, вряд ли он захочет вести исследования в нужном нам направлении.
— Есть вещи, которые сделают его мягким, как воск. Вы забываете, что у него есть дочь.
— Пожалуй, вы правы, этим не следует пренебрегать.
Такой разговор происходил в конце сентября между двумя собеседниками в небольшой комнате, где вся мебель состояла из стола эбенового дерева и нескольких мягких стульев.
Одного из находящихся в комнате звали Евгений Петрович Маккинг, второго — Глеб Эдуардович Саржинский.
Вошел лакей.
— Фишер! — доложил он.