— Зачем ты это делаешь?
— Экономлю горючее.
— Но тогда мы слишком долго будем добираться.
— Конечно. Но это все-таки выгодней. Вот если б подул ветерок, я бы прямо двинул к Остенде или Зеебрюгге.
Он бы двинул, в этом братья не сомневались. Зато они очень сомневались, что отец одобрил бы его затею. В первый раз выйти под парусами — и сразу же махнуть в Северное море!
Конечно, в морском порту интересней, чем в такой дыре, как Тернезен. В Остенде можно увидеть тральщики, фрегаты, корветы и патрульные катера, можно полюбоваться огромными пассажирскими судами линии Остенде — Дувр. А рыбачьи суда и траулеры, которые ходят в Исландию! Но если отец узнает, прости-прощай «Бернар».
— В Тернезене в общем-то тоже интересно, — сказал Боб. — Мы ездили туда с классом на автобусе.
Они плыли у самого берега, используя сильное течение. Вода уже спала, и кое-где выступили белые песчаные банки. Над камышом на затопленных землях Сафтинге поднялся туман. Волшебное белое покрывало повисло над бескрайними отмелями.
— Где-то здесь есть проход, — сказал Ян. — Мы однажды пытались пройти, да только далеко не ушли: сели на мель.
У ребят даже мурашки по спине побежали, когда они представили, каково это — всю ночь проторчать в окутанном туманом болоте, в промозглой вони стоячей воды.
В Антверпен шло большое белое судно, на каких обычно возят фрукты. В окнах рубки поблескивало солнце. Казалось, судно подает световые сигналы. Вспененные волны катились от него к берегу.
— Держитесь! — крикнул Ян, разворачивая лодку носом к волне.
Братья вцепились в борт, удивляясь, чего он так испугался.
Но долго удивляться им не пришлось. Казалось, они попали в сильнейший шторм. Брызги летели прямо в лицо, а «Бернар» то взлетал на гребень, то зарывался носом в яму.
— Торопятся довезти свои бананы, — сказал Ян.
Боб вытер лицо.
— Я уж думал, нам каюк, — признался он, принимаясь вычерпывать воду.
Марк тоже было решил, что настал их последний час. Один Ян был доволен.
— А лодка у нас что надо! — сказал он. — Совсем мало воды набрала.
Возле Хансверта показалось множество судов, больших и малых, морских и речных. Целая флотилия устремилась вдруг в Антверпенский порт. Никогда Ян не видел здесь сразу столько судов. «Пережидали, наверное, пока солнце разгонит туман», — подумал он.
На футштоке у Валсордена было семь футов. Значит, в Оссениссе глубина сейчас не менее двух метров.
— Пойдем через Оссениссе, там пока еще достаточно глубоко.
Все песчаные банки выступили из воды. Фарватер у Оссениссе стал узким, как маленькая речушка. Течение то и дело тащило «Бернар» на мель. Ян дал полный ход, чтобы поскорей убраться с опасного места.
А вода все падала. Марк стоял на крыше каюты и смотрел вперед. Но то ли он зазевался, то ли Ян оплошал — только вдруг «Бернар» занесло влево, форштевнем он задел грунт и повернулся вокруг собственной оси. Ян заглушил мотор и прыгнул за борт. Глубина была ему по грудь. Боб попытался столкнуть лодку с мели багром, Ян, кряхтя, помогал ему, но безрезультатно: «Бернар» прочно сел на мель.
Марк посмотрел на Яна:
— Что же нам делать?
— Придется переждать отлив, — сказал Ян. — Сейчас нам лодку не сдвинуть.
— Как это получилось? — спросил Боб.
— Лодка закапризничала, — сказал Ян. — Я дал право руля, а она повернула влево. На плоскодонке бы проскочили…
Ну что ж, ничего не поделаешь. Боб вприпрыжку побежал по песку, на ходу стаскивая рубашку. Марк вынул фотоаппарат и снял засевший на отмели «Бернар» и незадачливого капитана.
— Ждать придется часов шесть, — сказал Ян. — В Тернезен теперь уже не попадем, против течения туда не дойти.
Боб все бегал по отмели. Марк, убрав аппарат, припустился за ним.
— А чем здесь плохо? — крикнул он. — Вода у нас есть, продукты тоже и в придачу роскошный пляж.
У Валсордена заворачивало гигантское современное судно.
— Эй, скорей сюда! Держите лодку!
Ян схватил красный надувной матрас и стал размахивать им, как флагом. До последней минуты он надеялся, что лоцман сбавит ход, но тот и не подумал. Грозно шумели машины, и через узкий пролив уже катилась первая высокая волна.
Ну, все. Ян бросил матрас и вцепился в борт. Набежавшая волна подняла лодку вместе с повисшими на ее борту мальчиками и отбросила метров на пять. Вторая волна перекатилась через лодку, а третья плеснула еще выше.
Когда волны откатились, «Бернар» лежал на боку. Шпангоуты треснули, а великолепная красная краска во многих местах была начисто содрана. Не исключено, что и мотор поврежден, ведь его залило водой. В каюте плавал фотоаппарат. Прямо хоть плачь.
Боб стал вычерпывать воду, а Ян осматривал паруса. Пока что волны им не опасны, лодка засела довольно далеко от воды, но, когда начнется прилив, может повториться тот же номер.
Фотоаппарат безнадежно испорчен. В него попала вода, на линзу с внутренней стороны налип песок.
— Разобрать и просушить, — распорядился Ян. — Пленку выбросить.
Транзистор, к счастью, висел на стене, новый полиэтиленовый мешочек предохранил его от влаги. Термос разбился, внутри гремели осколки. Папка с судовыми документами, спальные мешки, одеяла — все промокло насквозь.
— Это моя вина, — сказал Ян. — Я должен был все предусмотреть.
Братья утешали его: мол, на солнышке быстро высохнет.
— А пока давайте поедим. Мы ведь не погибли, так какой же смысл умирать с голоду?
Даже Ян не смог удержаться от улыбки. Он продолжал осматривать лодку. На первый взгляд корпус не так уж сильно пострадал. И мачта стоит прямо. Но Яна беспокоил левый борт, нет ли там пробоины, не станет ли лодка пропускать воду, когда они поплывут обратно.
— Есть хочу, — хныкал Марк.
— Обжора несчастный! — рассердился Боб.
— А ты знаешь кто?..
— Ну кто? Кто?
Братья покатились по песку. Они возились, пыхтели, гонялись друг за другом, падали…
Солнце пекло вовсю. Можно было подумать, они приехали на морской пляж позагорать. Одеяла уже совсем высохли, но от перепачканных спальных мешков еще шел пар. Ян достал удочку — может, удастся поймать угря. Размахнувшись, он забросил приманку с грузилом на середину протоки.
— Так можно рыбу убить, — сказал Боб. — Или ты надеешься, что она с перепугу бросится на крючок?
Не обращая на него внимания, Ян воткнул удочку в песок, а к нейлоновой леске прицепил маленький колокольчик. Марк схватил спасательный круг, собираясь поплавать. Ян пообещал его отколотить, если он попробует заплыть далеко.
— Смотрите, еще один путешественник, — сказал Ян, показывая на белеющий к северу от них парус. — Не мы одни жжем бензин.
— Но на мели-то мы одни сидим, — не преминул вставить Боб. — Долго нам еще здесь торчать?
Ян не мог ему точно ответить. Часа два-три…
— А вдруг мы вообще не сумеем выбраться? Вдруг приливом отнесет «Бернар» еще дальше на банку? Что тогда?
Это Яну не пришло в голову. Он забрался на палубу, отвязал якорь, отнес его к фарватеру и воткнул в песок.
— Теперь нас никуда не унесет. Когда вода поднимется, окажемся на якоре.
Медленно, почти незаметно на отмель наступал прилив. Скоро вода закроет якорь, но пройдет еще немало времени, прежде чем «Бернар» поднимется на воду. Ян нервничал и грыз ногти.
— Эй, у нас есть бутерброды с мясом! Это вкуснее, — хихикнул Боб.
Не успел Ян выдать ему по заслугам, как зазвенел колокольчик.
— Клюет! Клюет!
Они бросились к удочке. Ян потянул леску. В глубине промелькнула длинная тень. Удочка моталась из стороны в сторону. Большая рыбина! Может, даже морской угорь.
Марк не выдержал и плюхнулся в воду.
— Поймал! — закричал он.
Угорь извивался, пытаясь выскользнуть, и бил его хвостом по рукам.