Боб спрыгнул с велосипеда, спустил переднюю камеру, вытащил ее из покрышки и влез на штабель досок.
Территория пакгауза казалась давно заброшенной, но там, где к нему сворачивала дорога, проволочное ограждение было убрано в сторону. Значит, въезд все же есть, а заграждение здесь съемное.
Марк сидел на велосипеде и ждал.
- Слезай, пошли посмотрим, - сказал Боб.
- Ты что, читать разучился? Смотри: «Вход воспрещен».
- Я попрошу у них ведро воды, чтобы проверить камеру.
- Ладно, пошли.
Котлы стояли так, что казалось, к складу не пробраться. Однако толковый шофер сумел бы найти дорогу.
- Похоже на лабиринт, - шепнул Марк. - Крутишься, крутишься и никак не подойдешь.
Обогнув последнюю цистерну, братья очутились перед входом в пакгауз. Дверь была приоткрыта. Сейчас они всё узнают. Стоит войти - и все станет ясно. Боб открыл дверь пошире. Над головой раздался гулкий удар медного колокола. Они ожидали увидеть большое помещение, где висят скелеты. Но тут был лишь узкий проход между мешками и песком. Вдвоем, пожалуй, не пройти.
- Это ты, Франц? - спросил кто-то.
- Нет… - сказал Боб. - Мы пришли…
Они услыхали, как кто-то бегом бросился к ним, и Боб поспешно шагнул вперед, чтобы выйти из узкого прохода, но за поворотом он увидел все те же мешки. И тут им преградил путь какой-то человек:
- Вам что надо?
- У меня камера прохудилась, не дадите мне ведро воды, чтобы найти прокол?
Высокий мужчина с крупными чертами лица зло прищурился:
- Ты что, ослеп? «Вход воспрещен», кажется, ясно написано?
- Я видел, но я подумал… - начал Боб вежливо.
- Марш отсюда! - рявкнул незнакомец.
Опять раздался удар колокола.
- Это ты, Франц? - крикнул мужчина.
- Я, кто же еще!
- Подожди у двери, у меня тут непрошеные гости…
Мальчики повернули к выходу.
- А зачем у вас здесь забаррикадировано? - спросил Марк.
- Чтоб не остаться без головы, если эта лавочка взлетит на воздух. Ну, марш отсюда, да смотрите не болтайтесь больше по верфи!
Возле пакгауза стоял трактор. Франц ждал на крыльце, пока братья не вышли за ограду.
- Еще раз явитесь - позвоню в полицию! - крикнул он им вслед.
Боб накачал камеру, и они сели на велосипеды.
- Да-а, осечка вышла, - вздохнул Марк.
- Вечером вернемся с фонариком и, если скелеты окажутся на месте, позвоним в полицию.
Их обогнал портовый рабочий.
- Послушайте, послушайте! - бросился за ним Марк.
Велосипедист затормозил.
- Вы знаете, нам на каникулы задали сочинение… про порт.
- Понятно, - улыбнулся велосипедист. - Переэкзаменовка. У моего сына тоже.
- А вы не можете нам сказать, где тут что находится? Ну, вот там, наверно, лесосклад, там - нефтеперегонный завод, а вон там?
- Там корабельное кладбище.
- Ах, вот как! Корабельное кладбище. А это что за склад? Что там хранится? - Он показал на пакгауз, откуда их только что выгнали.
- Раньше там держали удобрения, а сейчас этот сарай сдали фирме, которая скупает и продает подмоченные грузы.
- Подмоченные грузы?
- Бывает, что товар подмокнет во время перевозки. Ну, если вода попадет в трюм. Мало ли какая авария… И если получатель отказывается от испорченного товара, его продают этой фирме.
- Большое спасибо, - поблагодарил Боб.
Марк с достоинством поклонился.
Велосипедист уехал, а ребята отправились кратчайшей дорогой в Лилло.
Ян сидел на берегу, разложив на коленях грот.
- Хороши, нечего сказать! До соревнований два дня, а вы где-то мотаетесь. Если вам плевать, так бы и сказали. Что мне, больше всех надо?
- Твоя взяла, - сказал Боб. - По шоссе, конечно, ближе. Давай иглу и нитки.
Они быстро заштопали все до единой дырочки. Даже Марк, не очень друживший с иголкой, работал на совесть.
Свежеокрашенный корпус «Бернара» протерли замшей, палубу надраили, проверили рулевое управление.
- Если очень налегать на руль, будет тормозить, - сказал Ян. - Надо постараться поменьше вертеть им.
Младшие братья слушали вполуха, то и дело поглядывая в сторону доков.
- Да что с вами, наконец? Будете вы участвовать в гонках или нет?
- Будем, будем! - поспешил ответить Боб.
Но Марк больше не мог терпеть и рассказал старшему брату про скелеты, про мешки с песком и про то, как их сегодня выгнали со склада.
- Я целую ночь не спал, - признался Боб. - Всё эти ужасы мерещились.