Но тут дверь каюты открылась, вошел огромный человек, увидел льющуюся воду, дал Марку пинка и завернул кран. Потом он вышел на палубу, вернулся с лаглинем[3] и упаковал мальчика на этот раз по всем правилам. Точно батон колбасы.
— Еще раз шевельнешься — выкину за борт, ясно?
— Что вам от меня нужно?
— Ничего. Твое дело молчать.
Катер на полных оборотах шел вниз по течению. Человек, которого парень называл шефом, то и дело заглядывал в лоции Шельды и сверял номера бакенов. Видно было, что он не привык иметь дело с речным фарватером. Но скорости он не снижал. За восемь часов катер прошел всю Восточную Шельду, миновал Браба́нт. Вперед, только вперед!
Марк, запертый в каюте, слышал короткие гудки речных судов. Уже много часов лежал он в неудобной позе. У него затекли руки и ноги, и он проголодался. И еще ему хотелось нить. От жаркого воздуха тесной каюты горло стало как терка. Эти бандиты устроили ему китайскую пытку — мучиться от жажды, когда совсем рядом из крана капает вода… Катер плыл уже по Ваа́лу, когда в каюту вошел молодой матрос.
— Есть хочешь?
Он еще спрашивает! Да так дружелюбно, что Марк едва не разревелся.
— Пить, — просипел он. — Пить хочу.
Матрос наполнил ковшик и поднес к пересохшим губам Марка, но выпить не дал.
— Работаешь на полицию? — спросил он.
Вода была так близко и казалась такой прохладной…
Марк утвердительно кивнул.
И что же, они следили за их катером? Нет, не за катером. За ворами.
— Мы не воры, — сказал парень.
— Меня же вы украли!
Он схватил ковш обеими связанными руками и стал пить. Он пил, пил… Парень снова и снова наполнял ковш.
— У тебя будто губка в животе. Есть будешь?
Марк кивнул.
Парень сходил и принес несколько бутербродов.
— А кофе принести?
— Конечно.
— А ты знаешь, почему Рейн в Голландии называется Ваал?
Этого Марк не знал. Он вообще не знал, что есть такая река Ваал.
— Балда! — сказал парень.
Капитан что-то буркнул в переговорную трубу, и парень исчез. Но не забыл запереть за собой дверь.
Катер замедлил ход, поджидая плавучую лавку. Торговец наполнил корзину хлебом, яйцами, маслом и сыром. Капитан расплатился, плавучая лавка направилась к другому судну, а катер взял курс на Неймеген.
Им предстояло пройти не такое уж большое расстояние, но встречное течение становилось все сильнее, а это даже для катера с мотором в восемьдесят пять лошадиных сил — существенное осложнение. Поэтому бачок для бензина был заполнен до отказа.
Еще одна гавань осталась позади, а капитан не отрывал глаз от счетчика оборотов. Наступил вечер, когда они достигли Неймегена. Капитан вызвал на палубу своего помощника.
— Швартуйся рядом с лихтерами, Ролан, — приказал он.
— Дать мальчишке еще поесть?
— Дай, конечно.
— Сколько мы покрыли за сегодняшний день?
Капитан довольно осклабился:
— Сто тридцать три мили!
Ян проснулся в половине одиннадцатого. В первый момент он не мог понять, где находится. Он посмотрел в иллюминатор и вместо набережной увидел ярко-зеленый, залитый солнцем берег. Он повернулся на другой бок и снова заснул. Боб тоже здорово устал накануне. Его тоже разбудил солнечный луч, подкравшийся к самому матрасу и разогревший резину. И он тоже перевернулся на другой бок и, уткнувшись носом в переборку, снова заснул.
Когда на башне пробило двенадцать, на борту лодки появились двое полицейских.
— Мы пришли забрать телефон, — объяснили они, с улыбкой глядя на заспанные лица мальчиков. — И это у вас называется отдых на воде? Эх, вы! Проспали самый лучший день в этом году.
Мальчикам совсем не было смешно. Утомительные дни в доках, приключения последней ночи вконец измотали их.
— Забирайте, — сказал Ян. — Ваша игрушка занимает слишком много места.
— Она сослужила свою службу, — сказал бригадир. — Комиссар сегодня очень доволен.
Боб взял себя в руки и вежливо спросил:
— Неужели?
— Полицейский бот изловил человечка в легководолазном костюме, — пояснил бригадир. — Там был еще один, но тот сумел удрать.
Теперь Ян окончательно проснулся. Где и когда они выловили аквалангиста? Ночью? А чем он занимался? Этого бригадир не знал. Но уж если человек глубокой ночью развлекается подводным туризмом и пугает ни в чем не повинных мальчишек, хорошего не жди.
— А где Марк? — спросил Боб.
Действительно, где же Марк?
— Небось где-нибудь на берегу лежит, загорает.
— Судя по тому, что хлеб не тронут, он еще не успел проголодаться.