— Я вмешиваться не стану. Джейн взглянула скептически.
— Ладно, я постараюсь не вмешиваться. Я же отпускал тебя одну в Люцерн, сейчас не отпущу. Я буду держаться в тени, буду твоим шофером и телохранителем. Можешь вообще не обращать на меня внимания.
— Легко сказать… А как там наш Бреннер?
— О старике Донато он пока ничего не добыл. Я отослал его обратно в Колорадо. — Он стиснул зубы. — Джейн, я лечу с тобой.
Она с досадой посмотрела на него:
— Но Ева не захочет, чтобы ты там был.
— Придется ей смириться. — Тревор взял мобильник. — Позвоню, распоряжусь насчет вертолета. — И добавил: — А потом скажу Венаблу, чтобы велел своим людям не высовываться в аэропорту Неаполя.
Она и забыла о Венабле и «жучке», который он пихнул ей в телефон. Уж лучше Тревор, чем ЦРУ! В душе она понимала, что с Тревором ей будет намного спокойнее.
— Ладно, но тебе придется стать человеком-невидимкой. Пойду попрощаюсь с Марио, а потом соберу сумку и возьму паспорт.
Спустя час на площадке около замка приземлился вертолет.
— Улетаешь? — К Джейн подошел Макдаф. Джейн кивнула:
— В Неаполь. Вечером, самое позднее — завтра, вернемся. Как Джок?
— Не видно и не слышно. Ушел в себя. — Шотландец нахмурился. — Вчера ему приснился кошмар. Я-то думал, все уже позади.
— Моя вина?
— Может быть. Или моя. Кто это знает? — Он следил, как из дома выходит Тревор. — Кто всегда виноват, так это Рейли. А зачем в Неаполь?
— Ева мне там назначила встречу.
— Ева Дункан? — Он опять нахмурился. — Почему бы ей сюда не прилететь?
— Как узнаю, непременно вам сообщу. — Джейн шагнула к вертолету. — Скажите Джоку, как вернусь, буду с ним говорить. И еще, я… — Она замялась. Может, не стоит? На самом деле она совсем не жалела о том, что мучила парня вопросами, теребила старые раны, ведь это было необходимо. Она только жалела, что заставила его страдать. — До свидания, Макдаф. Смотрите за ним.
— Этого мне можно не говорить. Она улыбнулась:
— Я знаю. — И Джейн повторила выражение, которое слышала от него самого: — Он же из ваших людей!
— Вот именно. — Макдаф отвернулся. — Из моих.
В аэропорту Ева кинулась ее обнимать, а Тревора смерила недовольным взглядом.
— Что вы тут делаете?
— А вы как думаете? Несколько дней назад я видел, как человеку отрубают голову. Вы же не хотите подвергать такому риску Джейн? — Он подхватил сумку. — Но я дал слово вам не мешать. Я буду держаться в тени. Если только я вам не понадоблюсь.
— Нелегкое решение, — сухо прокомментировала Ева.
— Да уж. И хватит об этом. — Он протянул Еве ключи от машины и зашагал к выходу. — Машина вам заказана, стоит на парковке. Я поеду следом, на другой. Или вы прямо здесь общаться будете?
Ева покачала головой.
— Я так и подумал. Иначе вы бы не стали тащить ее в Италию. А поскольку Неаполь — ближайший аэропорт от Геркуланума, рискну предположить, что туда мы и направляемся. Да?
— Строить догадки — дело неблагодарное. Почему я и не хотела вас здесь видеть. У вас в голове все время тикает, а мне бы не хотелось, чтобы вы торопили события и крутились под ногами. Вы, впрочем, уже этим занялись. — Она повернулась к Джейн. — Как ты?
— А сама-то как думаешь? Мне очень страшно, и мне не нравится находиться в неведении. Зачем мы здесь, Ева?
— Затем, что я больше не могу молчать. — Она подтолкнула дочь к арендованной машине. — Чем объяснять на словах, я тебе лучше покажу.
15
На вывеске значилось: «Неапольский музей естественной истории».
— Естественной истории? — удивилась Джейн. Скромное кирпичное здание стояло на неприметной улочке. — Ева, какого черта мы тут…
— А ты подумай. — Ева заглушила двигатель. — Ты здесь ни разу не была, но четыре года назад Тревор нанес сюда визит и уговорил куратора музея синьора То-ризу оказать ему услугу. Джейн застыла.
— Череп?
— Вот-вот. Нам нужен был череп, чтобы заманить в ловушку того маньяка, и Тревор одолжил его в этом музее. Мне предстояло сделать реконструкцию, да так, чтобы добиться сходства с изваянием Циры. Сама представляешь, каких моральных мук мне стоила подделка, но я свою задачу выполнила. Мы обязаны были схватить Аль-до раньше, чем он до тебя доберется.
— И ты это сделала.
Ева отвернулась в сторону:
— Да, сделала. Реконструкцию мы назвали Джулией. А потом, как и обещала музею, я восстановила подлинное лицо. — Она вышла из машины. — Идем, посмотрим на нее.
— Но я ее уже видела! — удивилась Джейн, следуя за Евой к центральному входу. — В газетах были снимки как поддельной, так и подлинной реконструкции. Отличная работа!
— Да, работа отличная. Но своими глазами ты эту реконструкцию ни разу не видела. — Ева открыла дверь. — И поэтому мы здесь. — Она кивнула спешившему навстречу невысокому лысеющему господину в добротном костюме. — Добрый вечер, синьор Ториза, спасибо, что не закрыли музей.
— Не стоит благодарности. Вы же знаете: вам достаточно одного звонка — и я всегда к вашим услугам. Мы вам так благодарны!
— Да нет, это я вам благодарна. Все готово? Он кивнул.
— Мне пройти с вами?
— Нет. Если вы останетесь, мы постараемся вас долго не задерживать. — Ева решительно двинулась по коридору и свернула в просторный зал. Повсюду были стеклянные витрины и шкафы. Предметы античного искусства, мечи, какие-то камни, а один шкаф был полностью отведен под антропологические реконструкции. Джейн покрутила головой.
— Бог ты мой, кто бы мог подумать, что в таком скромном музее такая роскошная коллекция реконструкций! Восемь… нет, погоди…
— Одиннадцать, — уточнила Ева. — Благодаря им сюда валом валят туристы. И оставляют тут денежки. А средства музею очень нужны — хотя бы на закупку этих вот шкафов. Они герметичны, в них кости отлично сохраняются. В Египте, например, огромное число костей и предметов древности погибает из-за отсутствия должных условий хранения. В этом музее есть несколько скелетов, поднятых со дна моря близ Геркуланума, но самое лучшее представление дают, конечно, реконструкции внешности по черепам. — Она подошла к краю витрины. — Вот наша Джулия.
— Точь-в-точь как на снимках. — Джейн с изумлением воззрилась на реконструкцию. Девушке было лет пятнадцать, черты лица очень правильные, если не считать немного асимметричного носа. Невзрачной не назовешь, но и красавицей тоже. — Что я должна в ней увидеть?
— Мои угрызения совести. — Ева повернулась и двинулась к дальнему выходу из зала. — Идем! Надо быстрей с этим покончить.
Джейн медленно последовала за ней. Угрызения совести?
Ева распахнула дверь и пропустила дочь вперед.
— Отлично! Ториза не погасил свет. Это музейная мастерская. За последние годы она мне стала как родная. — Она показала на реконструкцию в прямоугольном ящике на столе. — Вот Джулия.
— Погоди. Джулия же в зале! Кто же тогда… О боже! — Она повернулась к Еве. — Это Цира?
— Я не знаю. — Ева закрыла дверь и привалилась к ней спиной. Она не сводила глаз со своей работы. — Во всяком случае, очень похожа. Но если это Цира, выходит, она вовсе не была такая красавица, как привыкли считать. Черты лица у нее более грубые, нежели у статуи, не так тонко вылеплены. Ториза говорит, судя по скелету, она долгое время занималась тяжелым физическим трудом. Возможно, тяжести таскала.
— Цира родилась в рабстве. — Джейн тоже не могла отвести глаз от реконструкции. — Может, из-за этого… — Она решительно тряхнула головой. — Нет, это не Цира!
— Ты считаешь, что сходство случайное? Джейн была в замешательстве.
— Я не знаю. Вряд ли… — Девушка опустилась на стул. — Но это не та Цира, к которой я привыкла за эти четыре года. Ты просто выбиваешь у меня почву из-под ног!