— Она сделала это ради моего блага, — бросилась в объяснения Джейн. — Она бы ни за что… Да что я перед вами оправдываюсь?
— Сам удивляюсь, — ответил Макдаф. — Наверняка у нее были веские причины. — Он помолчал. — И что, очень похожа?
— Тревор же сказал, на первый взгляд похожа. — Она пожала плечами. — Но лицо грубее. И какие-то детали отличаются. Не верю, что это Цира. Пока не верю.
— Всегда полезно подвергать каждый открывающийся факт сомнению, — прокомментировал Макдаф. — А не хвататься за него, не проверив все как следует.
— Если сундук был спрятан в гавани, — заметил Тревор, — придется попотеть, чтобы его достать.
Макдаф кивнул:
— Задача почти невозможная, особенно учитывая фактор времени. — Он покосился на Джейн. — Думаешь, золото там?
— Не знаю, — отозвался Тревор. — Монеты… Мне не хочется в это верить, и одновременно страшно, что время упустим. Сам же говоришь…
— Как себя чувствует Джок? — поинтересовалась Джейн.
— Все так же. Ничего хорошего. Но и ухудшения нет. — Макдаф помялся. — А может, и не так же. У меня такое чувство, что в его голове что-то происходит. — Он развернулся и зашагал к конюшне, бросив напоследок: — В любом случае я за ним приглядываю.
— Что-то оптимизма маловато, — заметила Джейн и шагнула к дому. — Я удивлена — это же первая реальная ниточка к Цире.
— Наверное, Макдаф так не считает. Он не хочет, чтобы мы тратили время на пустые поиски. Ему нужен Рейли.
— Не больше, чем он нужен нам. — Джейн открыла дверь. — Пойду проведаю Марио. Еще увидимся.
— Где?
Она обернулась.
— В твоей или моей постели?
— А ты не скромен.
— По опыту знаю: нельзя отступать, добившись хоть малейшего успеха. А прошлую ночь я расцениваю как очень успешную.
«Успешная» было неверное слово. Один взгляд — и к Джейн вернулось вчерашнее возбуждение.
— Может, стоит придержать коней? Он покачал головой.
Почему она колеблется? Это на нее не похоже. Она всегда такая решительная, такая бесстрашная.
Потому что то, что между ними произошло, было слишком прекрасно. Моментами она совсем забывала, где она и что, и это ее страшило. Надо привыкнуть. Она переспала с ним потому, что внезапно осознала зыбкость бытия и не захотела больше терять ни одной сладостной минуты. Она протянула руку, схватила волшебную палочку, и та не подвела. И сейчас ее влекло к нему ничуть не меньше, чем накануне. И даже сильнее. Потому что теперь она знала, что ее ждет. А сегодня ей, как никогда, необходимо отвлечься.
— В твоей постели, — ответила Джейн и ступила на лестницу. — Только я не знаю, долго ли пробуду у Марио.
— Я подожду. — Тревор зашагал через холл. — Мне тоже надо кое-что сделать.
— Что, например?
— Например, позвонить Бреннеру и узнать, нет ли новостей. — Он улыбнулся. — Потом заняться этим Демонидом. Утром на него не было времени.
— Может, его и не существует вовсе, — устало проговорила Джейн. — Это был только сон. Зато Джулия, найденная в море, может оказаться Цирой.
Он качнул головой.
— Ты просто устала. Дадим старику Демониду шанс. — И он прикрыл за собой дверь библиотеки.
Джейн и вправду устала. И подрастеряла свой энтузиазм. Ей не хотелось, чтобы несчастная девушка из музея оказалась Цирой. Но совпадение было слишком явным, и отрицать очевидное невозможно.
Черт побери! Но эта девушка — не ее Цира! Не та женщина, что жила в ее сознании и снах на протяжении четырех последних лет.
Тогда докопайся до правды! Забудь о снах и потерпи, пока Марио вдохнет в нее жизнь.
— Как успехи? — спросил Марио, едва Джейн появилась на пороге кабинета.
— Мне показали останки женщины, найденные в море недалеко от берега. Очень похожа на Циру. — Она подошла к статуе. Эта решимость, ирония, сила — все это было от ее Циры. — Это вполне может быть она. Но как она очутилась в гавани, если мы знаем, что свитки она писала в катакомбах? — Джейн повернулась к Марио. — Долго тебе еще?
— Недолго. — Он выпрямился и потер глаза. — Почти все утерянные слова я восстановил. Отчасти наугад, но смысл теперь ясен.
— И когда?
— Джейн, не дави на меня! Я и так уже бросил тренировки с Тревором и Макдафом и занимаюсь одной работой. Как только, так сразу.
— Прости. — Она опять посмотрела на мраморный бюст. — Но ты уже можешь сказать, будет нам от этого свитка толк или нет?
— Могу только сказать, что он писался второпях и как раз в тот день она собиралась покинуть катакомбы.
— То есть в день извержения?
— Этого мы не знаем. Даты на свитке нет. Он мог быть написан задолго до извержения. А в день катастрофы она вполне могла оказаться на море.
— Пожалуй, ты прав. — То, что ей снилось, что Цира в момент извержения мечется в подземном ходе, еще не означает, что так оно и было. — А о золоте есть что-нибудь?
— Ничего конкретного.
— Может быть, о корабле?
Он с любопытством поднял глаза.
— Нет. А что?
Она не собиралась пересказывать Марио свои сны, которые все больше теряли смысл.
— Если она направилась в гавань, должны были быть причины.
— Причины? Чтобы спастись, конечно! Она была в театре и спасала свою жизнь.
Логичное объяснение. Надо принять его вместо того, чтобы сопротивляться и искать другой ответ. Признать, как говорит Ева, что найденные в море останки — это тупик.
— К завтрашнему дню не успеешь?
— Вполне возможно. Если спать не буду. — Марио кисло улыбнулся. — Не возражаешь против такой жертвы с моей стороны?
— Это уж тебе решать. Я эгоистка, по мне — чем скорей, тем лучше. Отоспишься, когда закончишь. — И серьезно добавила: — В глубине души я всегда наделась, что мы найдем это золото, а сейчас у меня чувство, как будто я в открытом море и ищу спасательный плот. Я не знаю, куда кинуться. Ощущение полной беспомощности. Надо с этим что-то делать, Марио.
— Я работаю с той скоростью, с какой могу.
— Я знаю. — Она направилась к выходу. — Завтра загляну.
— Не сомневаюсь. — Молодой человек снова углубился в перевод. — Спокойной ночи, Джейн. Приятных сновидений.
В его голосе она уловила легкий сарказм. Это было вполне объяснимо, правда, никак не вязалось с тем Марио, какого она встретила, когда только приехала. Но он с тех пор изменился, горе сделало его старше и строже. От мальчишества и кротости не осталось и следа. Интересно, каким он станет, когда эта история подойдет к концу.
А она? Тоже изменилась? Возможно. Смерть Майка и нависшая над ними страшная угроза потрясли ее до глубины души. И еще никогда прежде у нее не было такого бурного секса, как с Тревором.
Тревор.
«Бурный» было неверное слово. Оно не отражало того, что между ними происходило. При одной только мысли о нем все ее тело охватывало возбуждение. Какая разница, сильно она переменилась или нет? Они даже не могут сказать, что с ними будет завтра. Надо жить сегодняшним днем, наслаждаться каждой секундой, пока еще у них есть время.
Куда теперь? К нему? Тревор сказал, что будет ждать у себя.
Но она пробыла у Марио не больше десяти минут, так что Тревор, наверное, еще не закончил свои дела. Она лучше пойдет к себе и примет душ, а уж потом отправится к нему.
Иди к нему! В его постель. Джейн ускорила шаг. Коридор освещался развешанными по каменным стенам электрическими фонарями, отбрасывавшими треугольные тени на сводчатом деревянном потолке и на многочисленных гобеленах, украшавших коридор, как и другие помещения замка. Макдафы определенно дорожили своими гобеленами.
Удивительно было бы идти на тайное свидание в этом старинном замке. Странное дело — сейчас Джейн чувствовала себя почти как тайная возлюбленная старого Ангуса Макдафа. Если, конечно, она у него была. У большинства дворян были, но Макдаф мог быть исключением. Надо будет завтра расспросить нынешнего владельца.
В ее комнате было темно. Джейн швырнула сумочку на кресло возле двери и потянулась к выключателю.