— Бездна, прекрасно. Вшестером не смогли изнасиловать одну девку, — после продолжительной паузы подытожил Ираклий. — Представляю, что скажет Князь…
— Кто пойдет докладывать? — прервал его Алан. Бывшая муза потупил глаза. — Ну? — Дементий и Каз потупились.
— А что я?! — взорвался генерал лени. — Что я, самый крайний?!
— Я не пойду! — закричал Казимир. — Пусть Булат идет, раз он все запорол!
— Сам ты все запорол, олух! — огрызнулся Булат. Он наконец встал и тяжко приходил в себя после пережитого.
— Ну, так кто? — не понял Алан. — Блестяще! — высказался он. — Ни Ральфовскую бабу взять, ни Князю об этом сказать! Великолепно!..
Второй генерал развернулся и пошел оттуда.
— Алан, ты куда? — спросил Булат.
— Докладываться Князю, черт бы вас всех… — донеслось до генералов издалека…
— Не надо так дрожать, все уже позади, — прошептали над ухом Виолетты.
Она распахнула ресницы. В лицо ударил ослепляющий после темноты дневной свет. Все ее тело и вправду ходило мелкой рябью, как вода при ветре. На нее ласково смотрели глубокие темные зрачки.
— Я тебя понимаю: мне самому не очень нравится встречаться с ними, да еще со всеми сразу. Могу представить, как ты испугалась.
Виолетта с опаской покосилась на держащие ее руки, исподволь взглянула в стороны. Вокруг нее была сплошная голубизна неба с плывущими мимо облаками. А рядом взмахами двигались белые крылья. Большие глаза всмотрелись в лицо своего спасителя.
— Михаил?.. — вымолвила она.
— Я, — последовал ответ. — Успокойся, все хорошо. Теперь ты в безопасности.
Виолетта смотрела на него, пытаясь осмыслить все, что с ней такое было.
— Что… я им сделала?.. — спросила она едва слышно.
— То же, что и я: ты слишком хочешь жить, — отозвался архангел. — Но они бессильны. Поверь мне, они не смогут ничего.
— Я верю, — проговорила Виолетта жалобно. Ее руки крепче стиснули его пиджак. — Куда ты меня несешь?..
— Это не главное — куда. Главное — к кому, — одними глазами улыбнулся Михаил. — Держись крепче, сейчас прокатимся с ветерком. Не бойся, — успокоил он, чувствуя, что Виолетта вцепилась в него обеими руками, как обезьянка, — я каждый год души поднимаю из ада и еще ни одну не уронил. А ты такая легенькая, что точно не уроню. Полетели.
Виолетта ощутила мощный взмах крыльев и поняла, что они взлетают еще выше. В одну секунду все кругом слиплось в единую цветную линию и замелькало, как праздничная елка. Виолетта спрятала лицо и застыла у архангельской груди, стараясь не дышать, чтобы не выскользнуть из его ладоней.
— Приехали, — услышала она через несколько ошеломляющих минут, которые пролетели так быстро и в то же время показались вечностью.
Вику сотрясло мягкое приземление. Сквозь прикрытые веки проникли контрастные тона. Она поворотила голову и узрела чудной облачный ландшафт, окаймляемый лучами то ли восходящего, то ли заходящего солнца. Поднимаясь вверх, рассеивались столбы серого дыма, а вдалеке толпилось множество людей.
— А вот и тот, кто тебя давно ждет, — сказал Михаил.
К ним уже спешил молодой мужчина. Виолетта притихла, напряженно всматриваясь в сияющие голубой влагой глаза.
— Смотри: у меня кто-то симпатичный тут есть. Ну, принимай уж из рук на руки, — он бережно передал Виолетту ангелу.
Девушка, сжав губы, послушно переместилась на новое место.
— Все в порядке? — спросил мужчина, обращаясь не то к ней, не то к Михаилу.
— Да, — коротко кивнул архистратиг. — Я же говорил, что мы успеем.
— Се… Сережа? — внезапно Виолетту озарило догадкой. Ее голос прозвучал несмело и с надрывом.
— Вика, это я. Ты меня вспомнила?.. — вымолвил он с надеждой.
Но она теперь ласкалась к нему, вместо ответа обнимая за шею и укрываясь на его груди.
— Ты тут, ты пришел… Я не знаю, как упала… Там не было тебя… Они хотели на меня напасть… Я убегала… Но потом не смогла бежать… Я думала, что погибну… Но потом… Я ничего не понимаю… — заговорила она.
— Маленькая, все хорошо… Не думай ни о чем, все плохое закончилось, — Сергей губами прикоснулся к ее волосам. — Я тут, с тобой, рядом…
— Вика, у тебя шок, — объяснил Михаил. — Поэтому ты ничего не можешь вспомнить. Не пытайся напрягаться: сейчас это не нужно. Сейчас нет смысла тебе все рассказывать, потому что ты снова пойдешь на земное воплощение. Если, конечно, ты на это согласишься. У нас очень мало времени, а мне еще много надо вам сказать.