Вдруг стрелка прыгнула сразу на миллиметр, потом снова на миллиметр. Кропоткин вынул хронометр и при следующем движении стрелки включил его. Один миллиметр за тридцать секунд. Академик объявил эту радостную весть своим коллегам. Твердый слой сплава поверхности пробит. Теперь бурильная машина будет проникать в более глубокие слой на двенадцать сантиметров за час. За девяносто минут оболочку ракеты можно будет просверлить!
Все остались возле ракеты.
Кто стал проверять размеры на обозначенных местах и переносить их на чертежную доску, другие осторожно прочищали круглые сопла.
В работе время шло достаточно быстро.
Тихое шипение ультразвуковой аппаратуры нарушил Олег.
- Константин Николаевич, готово! Манометр только что подскочил!
Академик Кропоткин поспешил к манометру. Остальные ученые тоже подняли головы от своей работы, выпрямились и подошли к приборам.
- Давление такое же, как давление нашей атмосферы? Интересно, очень интересно! - повторял Кропоткин.
Осмотрели уплотнительные муфты. Все в порядке. Включили помпу, и мощные насосы выкачали весь газ, содержащийся в ракете в приготовленные контейнеры. Затем ракету наполнили чистым воздухом и, когда манометр снова показал давление, которое было прежде, выключили ультразвуковую бурильную машину.
У главного мастера верфи был приготовлен трубочный перископ, который Кропоткин вставил в просверленное отверстие. Конус белого света осветил внутреннюю сторону предполагаемого входного люка.
Первый житель Земли заглянул внутрь ракеты!..
- Прекрасно, друзья, - воскликнул Кропоткин, не отрывая глаз от окуляра перископа, - мы сверлили там, где надо. Я вижу вращательный механизм и предохранительные клапаны. Взгляните сами, - предложил он коллегам.
Академик Балашов подошел первый. Он сразу же зарисовал в блокноте положение рычагов и схему запорного механизма.
Олег заинтересованно взглянул на эскиз. Таня через плечо парня тоже разглядывала чертеж замка, затем обратилась к Кропоткину:
- Позвольте посмотреть. Может, мне удастся просунуть сквозь отверстие руку.
Получив разрешение, девушка быстро поднялась на монтажную лесенку. Прислонила глаз к перископу.
- Прекрасный механизм. Хорошо сохранился. Блестит, как новенький. Позвольте? - нетерпеливо оглянулась Таня.
- Попробуйте! - согласился Кропоткин.
Главный мастер вытащил перископ. Девушка осторожно сунула руку в просверленное отверстие. Бердичев взглянул на эскиз и посоветовал ей пощупать слева.
- Я уже касаюсь рычагов, - выдохнула Таня. Попыталась повернуть их в сторону. Не смогла!
Тогда она нажала в другую сторону. Тоже бесполезно. Недовольно покачала головой. Потянула вверх. Ничегошеньки. Тогда вниз… и ручка сдвинулось медленно, словно была в густой смоле.
- Есть! - радостно воскликнула Лебедева.
Она давила на рычаг, пока было можно, потом осторожно вытащила правую руку, немного помассировала ее и просунула в отверстие левую.
- А вот и второй… - радостно бросила Таня. И этот рычаг тоже сдвинулся.
- Поздравляю вас! - похвалил ее академик Бердичев. - Теперь попробуйте повернуть дисковый замок. Подождите, порассуждаем… Видно, что клапан прикреплен на правой внутренней стороне, а это означает, что механизм вращается вправо… попробуйте-ка. Просуньте в отверстие правую руку по локоть, возьмитесь крепко за соединение диска и крепления и поворачивайте его вниз, - посоветовал далее Бердичев.
Таня вцепилась в стык круга и поперечного крепления, напряглась и потянула механизм. Он сдвинулся быстрее, чем она надеялась. Таня повернула его на целую четверть оборота. Разжала ладонь и попыталась повернуть колесо еще раз, но дальше оно не двигалось.
- Дальше не идет, - скромно сказала девушка, вытирая капли пота, выступившие на ее загорелом лице.
Механики по собственной инициативе принесли специальный прибор для съема шарикоподшипников всех размеров. Главный мастер посоветовал попробовать с его помощью открыть входной люк.
Устройство напоминало усеченный конус - своеобразный четырехножник с круглым основанием. К счастью, диаметр этого основания был два метра, и поэтому устройство легко положили на меловую окружность, которой был обозначен контур входного люка.
Между верхней и нижней половинами съемника помещалась большая втулка, сквозь которую проходил бесконечный винт. На конусе закрепили редуктор с электромотором.
К нижней части винта быстро прикрепили четыре стальных захвата, имевших форму большой буквы "Г", и ввели их в просверленное отверстие. Распорными винтами прижали эти захваты к краям отверстия.
Мастер Михаил включил электромотор. Бесконечный винт начал медленно вращаться во втулках. Глаза всех присутствующих внимательно наблюдали за краями мелового круга.
Откроется?..
Не откроется?
Электромотор взвыл от перегрузки. Секунда, две, три… вой все усиливался. Вдруг тяжелая крышка с резким скрежетом сдвинулась на несколько миллиметров.
- Остановите! - крикнул Кропоткин. Мотор выключили.
Присмотрелись ближе. Это скрежетал тоненький слой стекломассы, что остался в желобке между краями входного люка и стенкой ракеты. Обратным ходом вернули захваты съемника в прежнее положение. Снова включили мотор. Все пошло хорошо. Крышка начала медленно отодвигаться. Когда она отклонилась на двадцать сантиметров, съемник остановили. Многослойная металлическая плита люка была теперь наклонен. Открутили захват, убрали съемник и стальными стержнями повернули плиту так, что дальше ее можно было двигать руками…
Академик Кропоткин пригласил членов комиссии, Олега и Таню в ракету. Предупредил, чтобы никто ничего не трогал.
Сквозь входной люк ученые вошли в прямоугольный коридора. Константин Николаевич, который вместе с академиком Балашовым шел впереди, дошел в конце коридора до приоткрытых дверей. Дальше двинулись по левой стороне коридора. С обеих сторон были расположены небольшие каюты. Члены комиссии открывали двери в изолированные помещения с массой самых разнообразных аппаратов, приборов, индикаторов, больших и малых экранов, рычагов, контактов, выключателей и разноцветных схем.
Настоящий рай для технических исследований…
Олег еще никогда не видел столько самых разнообразных приборов вместе… а здесь, в каждой кабине - аж глаза разбегались. В головной части ракеты было шесть кабин, по три с каждой стороны. Коридор заканчивался еще одной раскрытой дверью.
Забыв о Тане, Олег вошел в конусовидное помещение.
Оно было метров пять длиной и чуть больше двух высотой. Фронтальную стену его занимал овальный экран. Перед экраном стоял подковообразный пульт управления из коричневатой пластмассы. Под лучом фонарика на пульте заблестели серебристые ручки и оправы измерительных приборов, заиграли зеленоватым светом разнообразные знаки на циферблатах.
- Что это - цифры неизвестной математической системы или буквы алфавита неземного языка?
Перед пультом стояли три кресла.
На среднем и правом предохранительные ремни были застегнуты, на левом - нет!
Олег заметил, что внутренние стороны застегнутых ремней и часть пульта с приборами перед обоими этими креслами… более тусклые. Юноша осветил фонариком левое кресло, затем любопытный луч забегал по приборам перед этим креслом.
Приборы блестели, как новые! Что это означает?
Олег не пытался найти разгадку сразу. Он обдумает все спокойно. А теперь - дальше! В углах за пультом лежали какие-то металлические полушария с несколькими дисками и измерительными приборами, как у дальнобойных орудий.
Там, где не было приборов, стену и пол покрывал мягкий ячеистый материал. Казалось, что идешь по мху.
По центральному коридору Олег вернулся к входному тамбуру и через противоположную дверь проскользнул еще в один коридор, который вел в хвостовую часть ракеты.