Академик взглянул на часы. В ту же минуту в прихожей раздался звонок. Вошла Таня. Она приветливо улыбнулась и произнесла:
- Я пришла за вами. Уже пора идти!
- Подождите минутку. Я покажу вам то, что принес с ракеты, - попросил Олег.
- Неужели ты нарушил приказ академика Кропоткина? - укоризненно и строго спросил Балашов-старший.
- Ну что ты. Подождите! - кивнул Олег уже от дверей.
Он мигом вернулся, держа в руках снимок.
- Еще вчера я проявил пленку и увеличил рисунок, который увидел на внутренней дверце одной из кабин. Взгляните на него! - он подал отцу снимок и сел на спинку кресла.
Заинтересованная Таня подошла с другой стороны.
- Чем ты еще хочешь нас удивить? - похлопал отец Олега по руке и начал разглядывать систему окружностей и шаров. Через минуту спросил: - Может, и относительно этого снимка у тебя есть в запасе какая-нибудь теория?
- Об этом я еще не думал. Посмотрим вместе, что бы это могло означать. В центре - самый крупный шар с какими-то значками, а дальше на каждой окружности, но каждый раз в другом месте, по одному шарику. Некоторые большие, другие маленькие. Если бы они были одинаковой величины, то это могла бы быть схема атома или чего-то такого… - начал Олег рассуждать вслух.
Ученый слегка задумался.
- Подойдем к этому с другой стороны, Олег. Сколько квантовых орбит вокруг ядра атома? - спросила неожиданно Таня.
- Семь. Я уже знаю, о чем ты думаешь! Пересчитаем окружности и шары, - ответил Олег и сосчитал их.
- Видишь? Десять окружностей и одиннадцать шаров!
- Десять и одиннадцать, - повторил академик Балашов.
- Следовательно, это не схема атома, - продолжила мысль девушка.
- Да. Вселенная построена из одинаковых элементов, и количество квантовых орбит атомов не может быть больше, - подтвердил океанограф.
- Знаете, что мне пришло в голову? - вдруг вскочил Олег.
- Ну?
- Это похоже на схему Солнечной системы. Нам известно девять планет, следовательно, почти девять круглых орбит, а десятое - Солнце…
- Да, но на этой схеме на одну окружность и на один шарик больше! - нерешительно возразила Таня.
- Проверим! Самый крупный шар в центре, допустим, это Солнце. Первый от него шарик - Меркурий, следующий, чуть больше - Венера, за ней еще больше - Земля, теперь должен идти меньший - Марс, да. В промежутке - малый шарик. Шестое место принадлежит еще одному большому шару… неужели это Юпитер? За ним меньше - может, Сатурн? Его мы привыкли видеть с кольцом. На девятой окружности был бы Уран, десятый - Нептун, а одиннадцатый - Плутон.
- Прекрасно, отец, прекрасно! - ликовал Олег.
- Семь раз отмерь, один раз отрежь! Звучит логично, но послушаем дальше! - заметила Таня.
- Соотношение размеров отдельных шаров, в принципе, соответствует нашим масштабам на схемах Солнечной системы. Разница только в величине Солнца, в орбите планеты Плутон, в обозначении Сатурна и еще… вместо астероидов на пятом месте есть небольшой шарик, - горячо защищал свою гипотезу молодой биолог.
Академик Балашов встал и, держа фотографию, несколько раз прошел по комнате. Он качал головой, словно сам себе отвечал на вопросы. Наконец начал рассуждать вслух:
- Непонятные знаки у отдельных рисунков - это, наверное, названия. Размер центрального тела на схеме не имеет решающего значения. Соотношения такие же, как и наши. Зададим себе вопрос: когда была создана эта схема?
- По меньшей мере три тысячи лет назад, - с готовностью подхватила Таня.
- Солнечная система в то время могла иметь не такой вид, как теперь, - продолжал академик. - Сатурн, красивейшая планета системы, имеет теперь кольцо, но тогда это еще могли быть только вращающиеся спутники! С этим можно согласиться. Последняя орбита! Пятое место… пятое место… Теперь между Марсом и Юпитером имеется широкий пояс астероидов - осколков какого-то космического тела!
- Может, когда-то это была самостоятельная планета, - добавила Таня в глубокой задумчивости.
- Именно так, отец, Таня права. Я помню закон Тициуса-Боде и таблицу расстояния планет от Солнца, где за единицу взято расстояние Земли от Солнца:
Меркурий - 0,4
Венера - 0,7
Земля - 1,0
Марс - 1,6
Астероиды - 2,8
Юпитер - 5,2
Сатурн - 10,0
и так вплоть до последней - Плутона. Я читал несколько теорий о возникновении астероидов - от теории конденсации газов, до теории космической катастрофы, вызванной столкновением с другим телом, - повторял Олег только что перечитавший главы из "Истории солнечной системы".
- И я помню, довольно давно высказанную точку зрения академика А. Н. Заварицкого, о том, что астероиды - это осколки планеты, которая по своим размерам и массе была похожа на нашу Землю и распалась во время космической катастрофы, - поддержала Таня своего товарища.
- Весьма возможно, что огромное количество астероидов, вращающихся вокруг Солнца между орбитами Марса и Юпитера, и есть остатки планеты. Тем более, что эти глыбы и валуны имеют очень разнообразные орбиты - от окружностей, почти похожих на орбиту Марса, и до парабол, пересекающих орбиту Урана, - согласился академик.
- Это дает нам возможность… - начал было Олег, но отец оборвал его:
- Уже пора идти.
VII
Узник космического корабля
Автобус Аэрофлота остановился недалеко от монументального здания Академии наук перед входом в гостиницу для иностранных гостей Академии. Если бы кто-нибудь наблюдал за людьми, выходившими из автобуса, то увидел бы необычное зрелище, интересный парад характерных черт разных наций. Среди смуглых южных европейцев, желтых азиатов, бледных жителей севера, худощавых англосаксов и кофейных африканцев как-то вопиющее выделялась седая голова Макдональда. Даже его глаза были не такие, как у других. Их оптимизм торжествовал над бодрыми и уставшими, заинтересованными и осуждающими, холодными и улыбающимися, любознательными и равнодушными взглядами других новоприбывших.
Лицо Макдональда выражало удовлетворение. Он был в восторге, в восторге от всего, что увидел. В восторге от Москвы, зданий, улиц, парков. Он увидел покой, радость и достоинство людей, которые, словно поток гигантской реки, неслись по руслу исторической и современной архитектуры.
Глаза старика скользнули по обелиску первого спутника.
Макдональд медленно шел к отелю и размышлял…
Миллиарды лет создавалась наша планета, шестьсот тысяч лет назад в результате развития материи возникли синантроп и питекантроп, сто тысяч лет назад появился неандерталец, несколько десятков лет назад был создан самолет, а менее чем тридцать месяцев назад началась космическая эра человечества.
Тысячи войн, миллионы мертвых, миллионы несчастных и обездоленных, непрерывная борьба человека с природой и еще более ожесточенная борьба человека с человеком…
Почему человечество не поумнеет?
С одной стороны оно устремляется в бесконечность Вселенной, а с другой готовит могилы.
Что это за парадокс?..
Непостижимо. Наша наука никогда уже не догонит советский прогресс, хотя мы имеем способных ученых. Наш темп ограничен конкурентной борьбой частных монополий, и это тормозит взлет, прогресс; наши силы разобщены…
И насколько же отчаянное и забавное требование директора "Іntегstеllаr Company"!
Макдональд всем сердцем ненавидел грязные интриги, шпионские методы, кражу научных достижений. Разница в морали двух полушарий нашей планеты действительно огромна. Наши способны только хвастаться и скрываться, а Советы - Советы отдают свои научные достижения всему миру.
Вот и теперь! Находка ядерной ракеты имеет неоценимое значение, но о ней уже знает весь мир. Даниэль Сандей не дождется того, чтобы Макдональд изменил своим принципам.
- Мы вступили в земной рай, - вывел его из задумчивости ироничный шепот нового секретаря компании.