— Великая цель! — заметил Поль. — Если допустить, что одержимость излечима.
— А что по-твоему стало с Черным муравьем? Сам слышал, он излечился.
— Вдруг это не на совсем? Может у человека проясняется ум на какое-то время, но потом он снова превращается в зверя.
— Вот и выясним, если доберемся в город.
— Все, что происходит, нужно принимать как испытание… — забормотал Поль.
— Прекрати! — отрезал Рик. — Я уже слышал эти сказки. Не в испытании суть. Подобные бредни придумали для безграмотных и покорных, чтобы удерживать власть. Где бы ты сейчас был, если остался в обители? Отскребал замерзшую кровь с пола в храме? Или вел никому не нужную летопись о великом Маусе в архиве?
Поль молчал.
— Человек многое познал и стал свободным благодаря любопытству и нарушению некоторых запретов. Иногда нужно пойти против заведенного порядка вещей, чтобы изменить мир к лучшему.
Впереди забрезжил свет, и Рик потребовал потушить факел. Пятно в конце коридора стало постепенно расти в размерах.
— Смотри в оба, — предупредил Рик, замедляя шаг и ступая как можно тише. — Все разговоры потом.
Поль явно напрягся, засопев за спиной. Рик снова шикнул на него и поднял бласт. В лицо дохнуло морозной свежестью. Они подошли к проему, где коридор обрывался серой пустотой, и замерли, взирая на открывшееся взгляду пространство.
Коридор вывел их к основанию гигантской воронки, на дне которой поблескивала ледяная гладь замерзшего озера. Из стенок воронки торчали обломки различных конструкций, припорошенные снегом.
Здесь взорвалось что-то очень мощное, рассудил Рик, припомнив, как однажды видел подобное, набредя в пустошах на мертвый поселок с обрушенным куполом.
— Нужно поторапливаться, — сообщил он, надеясь, что при взрыве обошлось без радиации, и вообще, взрыв случился довольно таки давно.
Он принялся карабкаться вверх по склону. Позади пыхтел Поль. Ноги скользили по замерзшей земле. Рик старался не смотреть в небо. От взгляда на лилово-синюю бездну у него до сих пор кружилась голова.
Они выбрались наверх и долго стояли на краю воронки, разглядывая местность вокруг. Рик сориентировался по заходящему солнцу и понял, что они отклонились далеко на северо-восток. На горизонте поблескивали крыши купольных городов, день приближался к концу — тени удлинялись.
Поль заговорил о ночевке, но Рик не слушал его, поглощенный собственными мыслями, двинулся вдоль края воронки, внимательно глядя на горизонт, пытаясь различить детали. Потом остановился: бесполезное занятие, слишком далеко.
Он постоял некоторое время, затем развернулся и быстро зашагал прочь от воронки. Сзади слышалось прерывистое дыхание догнавшего его Поля, который больше не предпринимал попыток заговорить. Так они и шли в полном молчании по равнине, залитой отсветами догоравшего заката. Когда стало совсем темно, Рик наткнулся на непонятно откуда взявшиеся на равнине обломки досок, остановился. Выставив перед собой бласт, прожег в земле яму и пока грунт остывал от жара, начал выкладывать вещи из дорожной сумки. Развернул и растянул, закрепив колышками над ямой, кусок легкой, но прочной такни. Затем взял в руки толстую дискообразную пластину из металла, надавил в середину — получился небольшой котелок, который тут же достался Полю с наказом набрать снега.
Поль с удивлением повертел котелок в руках и отправился выполнять задание. Тем временем Рик сложил из камней очаг перед входом в землянку, разжег костер, пустив на растопку доски. Когда вернулся Поль, достал из сумки брикет с сухим концентратом, разломил надвое со словами:
— На, ешь. На вкус как резина, но сил прибавляет.
— Что это? — удивился Поль, передавая наполненный снегом котелок.
— Еда.
Рик поставил котелок на огонь и принялся жевать концентрат. Снег в котелке быстро растаял, а когда вода начала закипать, Рик сыпанул в нее темно-коричневого порошка и снял котелок с огня. Подождал немного и наполнил стакан, который выдавил из пластины, только поменьше, тем же способом, что и котелок.
— Приятно пахнет, — заметил Поль.
— Пей первым.
— Что это? — Поль с подозрением глядел на напиток.
— Кофе.
Поднеся стакан к лицу, Поль принюхался и чихнул. Потом отхлебнул немного и объявил, кривясь: