Остановившиеся глаза не мигая глядят на экран. Экран светлеет, белеет, разгорается ослепляющим пламенем. Струи раскаленной плазмы ударяют в стартовую площадку. Плавится камень и огромные металлопластовые плиты. Вихрь серебристого пепла взметнулся на месте робота. Взметнулся и исчез без следа. Ярче огненной плазмы вспыхнул скафандр эна. Вспыхнул и испарился. Призрак прекрасной женской фигуры среди бушующего пламени был последним образом, который унес с собой Главный астроном Эны из покидаемого им мира. И мысль: «Успел ли?»…
Вспышка в момент старта ослепила всех, кто находился в убежище. Когда эны раскрыли глаза, на месте стартовой площадки клубился огненный кратер, а ночное небо с померкшими звездами было перечеркнуто ярким бело-голубым хвостом, оставленным улетающей ракетой.
— Лети, лети, — пробормотал, потирая руки, Главный кибернетик. Удачной тебе дороги, вестник бессмертия… Председатель, а не ассистент ли Од расстался с бессмертием там, под дюзами ракеты, в момент старта? Как вы думаете? И кто был вторым?
Председатель молчал. Он тоже думал, кто мог быть вторым… Он был так погружен в свои мысли, что даже не сразу понял, о чем шепчутся окружающие.
А они, глядя на неподвижное тело Главного астронома, шептали:
— Умер… умер во время старта… Как же так, бессмертные эны?
«КРАСНЫЙ ВИХРЬ» НЕСЕТСЯ ВПЕРЕД…
Тело кажется невыносимо тяжелым. Каждое движение причиняет острую пульсирующую боль. Легкие, сдавливаемые ускорением, не могут зачерпнуть воздуха. Еще не успев прийти в себя, Од чувствует, что задыхается. Он срывает шлем скафандра, пытается чуть приподнять налитую свинцом голову. На пульте управления мигают разноцветные глазки сигналов. Од хочет понять, о чем они сообщают. Если бы удалось добраться до пульта! Расстояние в несколько шагов при таком ускорении совершенно неодолимо…
Они отправили корабль раньше назначенного срока. Обманули… Боялись… Ия погибла… Он один в этом гробу, начиненном смертью. Все напрасно, если теперь он не сможет добраться до пульта управления… Он должен, должен сделать последние несколько шагов… С необычайной отчетливостью Од вдруг понимает, что ради этих последних шагов своего пути он жил и боролся. Эти несколько шагов — самые важные в жизни. Любой ценой он должен совершить их, чтобы не прервалась жизнь на прекрасной, загадочной, далекой планете. В память Ии он не может их не сделать… Закрыв глаза и стиснув зубы от невыносимой боли, Од пытается ползти. Проходят минуты, часы, может быть, дни времени Эны, а он все ползет, преодолевая коротенький путь. Сознание покидает его и снова возвращается… «Красный вихрь» продолжает мчаться вперед. Ускорение не уменьшается. Какую часть пути уже совершил корабль? Пальцы Ода скребут эластичную обивку пола… Какую часть своего пути совершил Од? Пространство и время давно исчезли. Они растворились в боли и цветных вспышках на пульте…
И потом, в какой-то момент исчезнувшего времени, — последний бросок в несуществующем пространстве тесной кабины.
Тело, чудовищно утяжеленное ускорением, падает на клавиши пульта. Негнущиеся пальцы неощущаемой руки отключают автопилота. Нити лучевой связи, протянутые к далекой Эне, рвутся. «Красный вихрь» стал неуправляемым…
И какое облегчение при мысли, что теперь можно умереть…
Но он не умер. Сознание возвратилось, когда исчезло ускорение и «Красный вихрь» перешел на свободный полет. Вернулось ощущение пространства и времени… Тело парит в воздухе. Вспыхивают и угасают огни на пульте. Од начинает читать их безмолвные сигналы. Там, на Эне, поняли, что вдруг утратили власть над кораблем. Там предпринимают отчаянные попытки, чтобы вернуть ее. Но они бессильны. С каждым мгновением «Красный вихрь» все сильнее отклоняется от своего точно рассчитанного пути. Никогда он не встретится с Мауной…
Ия погибла не напрасно, и Шу, и он — Од… Впрочем, он даже получил небольшую отсрочку…
Од взмахивает руками и подплывает к пульту. Включает поле искусственной гравитации; падает в кресло. Если могучая жизнь дарит ему еще частицу времени, надо подумать, как теперь поступить с «Красным вихрем». Эны, очутившись перед лицом неизбежной катастрофы, могут организовать погоню за «Вихрем». На Большом спутнике остались еще космические корабли… Надо увести «Вихрь» далеко за пределы Системы и там включить детонаторы аннигилиновых зарядов…
Пальцы Ода нажимают клавиши пульта. Вычислительные машины получают приказ определить положение корабля и дальнейший путь. Уронив голову на руки. Од ждет ответа. Наконец ответ готов.
Од подносит к глазам ряды цифр. Пока он, преодолевая ускорение, полз к пульту управления корабля, «Красный вихрь» успел совершить свою гигантскую петлю за пределами Системы. Сейчас он мчится к Солнцу. Через несколько часов пересечет орбиту Мауны. Так как скорость корабля перестала возрастать, Мауна успеет уйти далеко от точки встречи. «Красный вихрь» минет Мауну на расстоянии, в сотни раз превышающем ее диаметр.
Од включает экраны внешнего наблюдения. Они освещаются. Од еще раз сможет увидеть свою мечту. Теперь — вблизи… Но скорость «Красного вихря» очень велика, и Мауна еще далеко.
Откинувшись в кресле. Од ждет. Голубовато-зеленый диск далекой планеты, окруженный россыпью звезд, постепенно увеличивается в размерах.
В ритмическое позванивание счетчика времени вплетается какой-то посторонний звук. Од прислушивается. Похоже на далекий стук… Что это может быть? Ведь двигатели корабля выключены. Стук повторяется. Он доносится из коридора, ведущего в рубку управления.
Од встает из-за пульта и, придерживаясь руками за стену, медленно бредет в направлении стука. В коридоре стук слышен явственнее. Похоже, что он доносится из кабины в носовой части корабля. Удары следуют один за другим с небольшими промежутками.
Это здесь. Источник стука за этой дверью. Впрочем, двери тут сейчас нет. Раньше была, но теперь металлопласт двери и стены сплавлены широким швом.
«Замурованная дверь! — от этой мысли потемнело в глазах. — За дверью кто-то есть! Кто-то живой?»
Стук изнутри прекратился. Од изо всех сил трижды ударяет в то место, где была дверь, и слышит три слабых ответных удара.
Значит, он не один на «Красном вихре». Кто же там? Кричать и спрашивать сквозь стену бесполезно. Металлопласт непроницаем для голоса. Перестукиваться долго. Корабль приближается к орбите Мауны… И потом, тот, за замурованной дверью, быть может, нуждается в помощи?..
Од вспоминает о лучевом пистолете. Это единственный выход.
Пистолет в футляре на поясе скафандра. Од торопливо извлекает маленький блестящий цилиндр с изогнутой рукоятью. Отступив на несколько шагов от двери, направляет излучатель на заплавленный шов. Нажимает спуск. Коридор заполняется голубоватым, остро пахнущим паром. Светящиеся струйки металла стекают на темный пол и застывают, словно тонкий блестящий ледок. Горячего «льда» на полу становится все больше. Од чувствует жар даже сквозь теплонепроницаемую ткань скафандра. Клубы голубоватого пара густеют.
Од опускает пистолет и толкает нагревшуюся дверь. Она заметно колеблется. Осталось еще немного. Снова вспыхивает струя ослепляющего пламени, снова течет расплавленный металл. Пожалуй, довольно… Од хочет подойти к двери, но она содрогается от удара изнутри и падает. Голубоватый пар постепенно рассеивается. В овальном проеме двери Од видит фигуру в длинном белом плаще. Это древний старик. Его угловатая, заросшая седой щетиной голова и изрытое глубокими морщинами лицо кажутся Оду странно знакомыми.
Старик пристально глядит на Ода, не делая попытки переступить порог своей кабины.
— Кто вы? — спрашивает Од.
— У меня нет имени, — глухо отвечает старик. — Круг Жизни и Смерти лишил меня его. Лучше скажите, кто вы и откуда взялись. И где мы находимся?
— Это «Красный вихрь». А меня зовут Од, ассистент Од.
Старик глядит с недоверием, и вдруг из его горла вырывается что-то похожее на смех.
— Невозможно… Невозможно!.. Разве прошли тысячелетия моего заточения тут? Я знал Ода… Он был молодым. Или все это сны… Сны смерти?