В той самой двухкомнатной квартире, которую я продала, чтобы купить дом. Предполагалось, что семейный. И вот зачем я это сделала, до сих пор не могу понять.
И задавала себе этот вопрос неоднократно за последний год, что жили мы вместе. Но ответа от самой себя так и не получила.
Я присела на скамеечку возле дома, чтобы перевести дух и подумать, что же теперь делать. Спрятаться в этом городе я не могу, эти меня везде найдут.
Кстати, и сидеть-то здесь долго тоже нельзя, свекровь прекрасно знает этот адрес, уж она этих бандитов точно сюда прежде всего направит. У подруги Элки тоже не пересидишь — из-за Оськи, у нее же кошка, да и вообще, про нее свекровь может знать, потому что муж видел нас пару раз вместе, а он своей мамочке все рассказывает. Стало быть, нужно бежать из города. Куда — вот вопрос, да все равно куда. Оська со мной, и деньги пока есть, так что не пропадем.
Я потрогала потайные карманы в куртке, куда положила деньги. С ними мне повезло, что уж говорить. Только ехать нужно не на поезде, поскольку на вокзале меня будут караулить, а на автобусе. Далековато до автобусного вокзала, но мы с Оськой добежим.
И только было собралась я в дорогу, как сзади послышался знакомый голос:
— Никак Лизка? Ты чего тут делаешь-то?
— Дядя Гриша! — Я едва не полезла обниматься.
Сколько себя помню, всегда дядя Гриша жил в нашем доме на первом этаже. Раньше у него жена была, потом она умерла, и он завел собаку. Назвал Лолитой в честь известной певицы, говорил, что собака на нее похожа, только не поет.
Маму дядя Гриша помнит, в последние недели помогал мне ее вниз по лестнице спустить, чтобы на лавочке посидеть. В последний раз виделись мы с ним почти два года назад, когда я продавала квартиру, еще телевизор ему наш отдала, муж сказал, что в новый дом все новое купим.
— Ты чего тут? — повторил дядя Гриша. — Соскучилась?
— И это тоже, — рассмеялась я, — а вообще-то… — я показала на Оську, — вот он сбежал, еле поймала.
Оська негодующе рыкнул от такой моей лжи. Надо сказать, что никогда он от меня не убегал, на прогулке всегда старается держаться неподалеку, не упускает меня из виду. Один раз я спряталась за дерево, так он в такую панику впал… Но это давно было, вскоре после того, как я его нашла.
Сейчас я незаметно сжала ему челюсти — это у нас такой тайный знак, обозначает, что он должен вести себя тихо-тихо.
— Твой? — восхитился дядя Гриша. — Ну надо же, какой красавец!
Он протянул руку и потрепал пса за уши. Обычно Оська позволяет такое только мне, но тут смолчал и даже повернул голову, чтобы дяде Грише было удобнее.
— А у меня Лолиточка-то умерла… — вздохнул дядя Гриша.
— Да что вы?
— Ага, прошлой зимой, аккурат к Новому году. Уж так я по ней скучаю… Новую собаку советуют завести, а я не могу.
— Жалко ее…
— Да уж. Но, Лизавета, ты что, так и будешь тут сидеть? Ведь ночь на дворе! Пойдем ко мне, чаю попьем…
— Да нет, мне домой надо. Муж будет волноваться, — неизвестно зачем ляпнула я.
— Да? — Дядя Гриша смотрел недоверчиво.
«Если бы за тебя муж и правда волновался, — говорил его взгляд, — то не пустил бы одну за собакой поздно вечером бегать. Сам бы пошел или уж вместе…»
— Дядя Гриша, а у вас поводка не осталось от Лолиты? — быстро спросила я, чтобы он не стал развивать тему про мужа. — А то Оська опять удерет.
— А как же! — Он обрадовался, что может помочь, и через некоторое время вынес поводок и намордник, а также немного сухого собачьего корма в пакете. Оська до того обрадовался корму, что позволил надеть на себя намордник. И мы отправились на автобусный вокзал.
Там нам не повезло: автобус в соседний город только что ушел, я видела его огни. И следующий будет только рано утром.
— А что вы хотите? — Кассирша пожала плечами. — Ведь ночь на дворе! — И закрыла окошко.
Я приуныла: сидеть на вокзале до утра вовсе не входило в мои планы. Во-первых, ночью сюда стекаются все бомжи. Во-вторых, полиция сюда тоже захаживает, а мы с Оськой все же от бомжей отличаемся, так что менты могут заинтересоваться. Ехать на такси тоже глупо: уж таксист точно запомнит рыжую девушку с собакой.
Я перехватила внимательный взгляд второй кассирши и решила, что пора уходить.
— Такси не надо, красавица? — метнулся ко мне разбитной мужичок с бегающими глазками.
— Отвали! — процедила я, и Оська зарычал неприветливо.
— Пс-сс… — послышалось из-за угла.
Я взяла Оську на короткий поводок и зашла за угол.