В эту минуту громкий крик, раздавшийся из холла, заставил замереть всех троих.
— Это Шейна! — с ужасом крикнул Лоренс. Он повернулся и бросился из бутафорской. Нэнси и Джорджи побежали за ним.
Нэнси увидела Шейну. Та стояла на верхней ступеньке подвальной лестницы. В красивых зеленых глазах балерины застыл ужас. В руках она держала свой костюм Феи Драже.
— Посмотрите, что сделали с моим костюмом! — воскликнула Шейна. — Он испорчен. — Она протянула им когда-то прекрасное платье. Его шелковый корсаж был исполосован в клочья.
ТЕМ ВРЕМЕНЕМ…
— Шейна! Что с тобой? — спросил Лоренс, обняв испуганную танцовщицу.
Глаза Шейны наполнились слезами.
— Со мной ничего, — ответила она дрожащим голосом. — Но когда я пришла в костюмерную померить костюм, я увидела, что он валяется р углу. — Шейна снова показала платье Феи Драже.
Кривые линии зигзагами протянулись по его корсажу, а воздушная тюлевая юбочка была оторвана от его верхней части.
— Его изрезали очень острыми ножницами, — сказала Нэнси, перебирая пальцами испорченный костюм.
— Что тут происходит? — позади Нэнси появилась мадам Дюгран. Увидев костюм, она вскрикнула: — Шейна! Твой прелестный костюм! Кто мог такое сделать?
— Ее костюм? — раздался дрожащий голос. — Что-нибудь случилось с ним?
Обернувшись, Нэнси увидела миссис Воласки, которая выходила из зала «А», держась, чтобы не упасть, за руку Мишель Эдварде. На Мишель была надета ночная рубашка Клары. Один ее рукав только что был приколот. Следовавшая за ними Бесс несла сантиметр и подушечку с булавками.
Когда миссис Воласки доковыляла до Шейны, ее лицо побледнело. Протянув руки, она осторож-цо забрала у Шейны изрезанное платье.
— Весь мой труд погиб, — сказала она печально.
Мадам Дюгран обняла миссис Воласки за плечи.
— Ах, Гертруда, мне так жаль!
Мишель расплакалась и бросилась к Шейне.
— Что ты теперь будешь делать? Ведь ты не сможешь танцевать Фею Драже и…
— Успокойся! — вмешалась Бесс. Она нагнулась и одной рукой обняла Мишель. — Не падай духом. Миссис Воласки и я — волшебницы и сошьем твоей сестре новый костюм.
— Правда? — спросила Мишель, все еще плача.
— Конечно, правда, — ответила Бесс. Но когда Нэнси посмотрела на седовласую костюмершу, у нее возникли сомнения, сможет ли старая женщина сделать такое. Ее опущенные плечи говорили о полном отчаянии.
— Это направлено против меня, — сказала миссис Воласки, посмотрев на директрису. — Все знают, что я потратила несколько недель, придумывая и создавая этот костюм.
— Нет, вы ошибаетесь, — с горечью сказала Шейна. — Это делается назло мне;— Она посмотрела прямо на Лоренса. — Думаю, это сделал ты, чтобы насолить мне. Ты и Дарси.
— Минутку, — возразил Лоренс. — Мне надоело быть злодеем. Этот спектакль так же важен и для меня. Зачем мне срывать его?
Тут вмешалась Джорджи:
— А затем, что вы оба, ты и Дарси, завидуете Шейне.
— И только тебя и Дарси весь вечер не было на празднике, — добавила Бесс. — Может, это именно вы залезли в школу и врезались в нашу машину.
Лоренс густо покраснел.
— Какая ерунда! Хотите знать, что мы с Дарси делали прошлым вечером?
— Хотим, — тихо ответила Шейна.
Все выжидающе посмотрели на Лоренса. Какую-то секунду он обводил взглядом их лица. А потом вздохнул.
— Ладно. Я не хотел ничего говорить, потому что дал слово Дарси. Она боится того, что может произойти и… — Лоренс заколебался. — И чувствует себя… как бы неловко.
— Извините, — вмешалась миссис Воласки. — Но я лучше пойду вниз и поработаю над костюмом Шейны. Может, юбочку еще можно спасти, а корсаж я пришью от другого костюма и… — Повернувшись, она стала спускаться по лестнице, что-то бормоча.
— Не знаю, почему вы так злитесь на Дарси, — вдруг сказала Мишель. — Она ведь все еще дома. Папа привезет ее позднее. Она никак не могла изрезать костюм.
Шейна вздохнула.
— Ты просто ничего не понимаешь, Мишель.
— Я, пожалуй, тоже пойду, надо закончить подгонку костюма Мишель, — сказала Бесс. Взяв младшую девочку за руку, она повела ее обратно в зал «А».
— Продолжай, Лоренс, — попросила Шейна. Ее голос немного дрожал. Он поднял руку.
— Знаешь, это нелегко. Я чувствую себя так, будто предаю Дарси.
— Но кто-то должен наконец объяснить, что происходит, — потребовала Нэнси. — Через четыре дня генеральная репетиция. Тот, кто стремится сорвать спектакль, готов пойти на все.
Лоренс покачал головой.
— Я только могу рассказать вам, что произошло, и, надеюсь, вы для разнообразия поверите мне.
— Я тебе поверю, — пообещала директриса, похлопав его по руке. — Ты мне как сын, и я не могу себе представить, что ты способен сделать мне какую-нибудь гадость.
— Спасибо, — Лоренс благодарно ей улыбнулся, а затем посмотрел на Шейну.
Мадам Дюгран попросила всех пройти к себе.
— Пожалуй, лучше поговорить у меня в кабинете, — предложила она.
Как только они вошли в кабинет, Лоренс глубоко вздохнул и сказал:
— Ладно. Признаюсь, что, когда Шейна вернулась и мадам Дюгран попросила ее помочь с хореографией, я здорово рассердился. Попытался даже сделать так, чтобы на репетициях у Шейны все выглядело плохо. В общем, вел себя по-дурацки, о чем сейчас очень сожалею. А когда Шейна чуть не упала, я вдруг осознал, чем это может кончиться. — Он посмотрел на Шейну, как бы извиняясь. — Теперь я понимаю, что ты просто старалась сделать постановку «Щелкунчика» удачной, а вовсе не собиралась навредить мне.
— А что Дарси? — подсказала ему Нэнси.
— Дарси действительно была в бешенстве, — продолжал Лоренс. — Она убедила себя, что партию Феи Драже должна танцевать она. И… — он покраснел, — убедила себя также в том, что у меня с ней особые отношения. Когда я увидел, как сходит с ума Дарси, как она старается отбить у всех охоту участвовать в спектакле, я попытался образумить ее.
Нэнси кивнула.
— Но она ничего не хотела слышать.
— Да нет, она слышала, — ответил Лоренс, проводя рукой по своим светлым волосам. — Она даже призналась, что зарядила снежную машину мыльными хлопьями и запустила ее. Думала, что это создаст массу трудностей. Когда же услышала, что мадам Дюгран упала, она здорово испугалась.
— Ну а как насчет тебя и Дарси? — неуверенно спросила Шейна. Нэнси заметила, что лицо танцовщика залила густая краска.
— Вчера вечером перед началом праздника я сказал ей, что мы только добрые друзья, — тихо произнес Лоренс, не отрывая глаз от Шейны. — Наверное, Дарси думала иначе и отнеслась к этому очень болезненно.
Мадам Дюгран со вздохом опустилась на стул.
— Наверное, я сама во всем виновата. Можно было раньше догадаться, как себя чувствует Дарси, и поговорить с ней.
Нэнси нахмурилась и принялась ходить взад и вперед по тесному пространству кабинета.
— Нет, мадам, это не ваша вина. У вас много других забот. Кто-то постарался, чтобы у вас их было еще больше. Пожар, порванные костюмы, украденные елочные игрушки, падения Шейны, отмена печатания программок. — Остановившись перед Лоренсом, она внимательно посмотрела на него. — Ты говоришь, что., за исключением снежной машины, Дарси больше ни в чем не виновата?
Лоренс кивнул.
— Я в этом уверен.
— Тогда нам нужно вместе взяться за поиски того, кто несет ответственность за все остальные происшествия. — Теперь Нэнси сочла необходимым рассказать мадам Дюгран, Шейне и Лоренсу о мотосанях.
Лоренс присвистнул.
— Ничего себе! Кто-то уже не шутит.
— Я думаю, — сказала Нэнси, — что тут замешаны двое. Кстати, вот еще почему я подозревала тебя и Дарси.
Директриса подняла руки.
— Может быть, нам стоит отменить спектакль. Тогда никто не пострадает.
Нэнси отрицательно покачала головой.
— Именно этого добиваются преступники.