Закрыв глаза, Липатов откинул голову и подставил солнечным лучам лицо; – Греет! – сказал он мечтательно. – Хорошо как здесь после этого проклятого подземелья. Сосной пахнет... Птица какая-то шуршит в кустах, слышите?.. Так чудесно, так удачно природа устроила все у себя, а как плохо распорядился своим хозяйством человек! Вот мы с вами могли быть друзьями, а вместо этого – смертельные враги. И чтобы одному остаться жить, другому нужно обязательно умереть... Да, – заключил он задумчиво, – умереть.
Он сделал головой странное движение, как бы пробуя, сможет дотянуться губами до воротника своей куртки.
Зина не шевельнулась.
Липатов улыбнулся ей слабо и грустно.
– Вы помните, я вам рассказывал сказку... Тысячу втoрую ночь Шехерезады. Глупая сказка, не правда ли? Но вы, кажется, хотели знать ее продолжение. Так вот сейчас я ее закончу...
Зина уже понимала, что сейчас произойдет. Еще одно испытание для Липатова.
– Принцесса решила увезти Принца-неудачника в свою Страну, – начал oн. Но Принц не согласился... и умер. Принцесса уехала одна... Вам нравится такой конец?
– Нет, не нравится.
– Мне тоже... не особенно нравится. Но ничего не поделаешь, сказка закончилась так. Во всяком случае для Принца.
Он наклонил голову и ухватился зубами за угол воротника. На лице его появилось изумление.
– Сказка еще не закончилась, – сказала Зина. – Я нашла и выбросила вашу ампулу. Там, в воротнике, зашит камешек.
В глазах Липатова появились искорки.
– Так вы и здесь провели меня, – сказал он медленно, с нарастающим нажимом. – Я тут откровенничал с вами, расчувствовался, – он дышал все чаше, а вы сидели и посмеивались, как на плохой мелодраме.
– Я не смеялась...
– Молчите, вы!.. – он попытался разорвать веревки.
Лицо его побагровело от усилия. Потом опустил напряженно поднятые плечи. Сказал задыхающимся шепотом, сквозь зубы: – Какой же я дурак...
Он оглянулся вокруг побелевшими от жгучего отчаяния глазами.
Зина насторожилась.
– Липатов!
Он сильно оттолкнулся связанными ногами и разом очутился на краю обрыва. Голова его и плечи уже повисли над водой. Еще движение!.. Зина бросилась, как кошка, и ухватила его за ноги.
В слепом бешенстве, уже не видя ничего вокруг, он рвался, извиваясь как гигантский червяк. Со слепой яростью он стремился к смерти. А Зина, так же свирепо стиснув зубы, боролась за его жизнь. Ударом головы он разбил ей лицо, но она не отпустила его.
Если бы Липатову удалось упасть в воду, она бы тут же бросилась за ним.
Они спихнули мешок с едой и течение унесло eго.
Наконец Зине удалось ухватить Липатова за воротник куртки и оттащить от берега. Тогда, изогнувшись, он вцепился связанными руками в веревку на ногах и пытался развязать ее.
– Липатов! – крикнула Зина. – Не развязывайте. Иначе я опять ударю вас.
Но он не слушал ее.
Ударить связанного Липатова Зина уже не могла.
Она выдернула нож, взяла его за лезвие и изловчившись, рукояткой сильно стукнула Липатова по пальцам.
Он выпустил веревку, уткнулся лицом в траву.
Чувствуя бесконечную усталость, Зина опустилась, почти упала рядом.
Он не шевелился. Только плечи поднимались от тяжелого прерывистого дыхания. В светлых спутанных волосах застряли хвоинки. Возле уха багровела ссадина – след ее удара.
Поединок закончился.
Горячее солнце заливало лучами полянку. Небесному светилу не было дела до каких-то там людских раздоров и междоусобиц. С материнской ласковостью одинаково грело оно и победительницу и побежденного.
Неутомимо шумела река.
Зина достала из кармана сырой холодный платок и приложила его к разбитой губе.
– Слушайте, Липатов, – начала она. – Я привезу вас в поселок Таежный, чего бы это мне ни стоило. И обязательно живым. Я не дам вам умереть. Вас арестуют и будут судить.
Губа болела, но платок мешал говорить и Зина убрала его.
– Вас будут судить. Как шпиона и диверсанта. Преступление ваше велико, и наказание должно быть тяжелым... – она помолчала, разглядывая темные пятна на платке. – Но я буду просить, и я думаю... я уверена, что со мной согласятся и сохранят вам жизнь... Вы останетесь жить. И вы будете жить. Вы будете жить и смотреть вокруг... И рано или поздно вы убедитесь – слышите, Липатов, я могу поручиться чем угодно! – рано или поздно вы убедитесь: все, что вам говорили про нас -ложь! Вы заблудились в жизни... Но вы смелы, и у вас хватит мужества в этом признаться. И тогда вам незачем будет ненавидеть ни нас, ни нашу страну.