В поисках выхода
Сухопутная граница провала, изгибаясь дугой, упиралась своими концами в озеро. Зина решила пройти ее всю — от водопада до начала подземного стока.
Водопад шумел рядом.
В высоченной, совершенно отвесной — даже чуть нависающей — скале, на высоте четырех-пяти метров над уровнем озера, словно высеченное гигантским резцом, чернело треугольное отверстие. Из него вырывался мощеный поток воды цвета бутылочного стекла и обрушивался в озеро.
Стена берега, поднявшись на стометровую высоту, не снижаясь, уходила вправо над озером и влево, над лесом, скрываясь за вершинами деревьев.
Поверхность стены была безнадежно гладкая, взобраться по ней могла разве только муха. Зина постучала дубинкой, поцарапала ногтем. Черный базальт казался алмазной твердости. Чтобы пробить в нем отверстие для ступеньки, нужен был электрический перфоратор и победитовое долото.
Оставалось надеяться, что где-то впереди на трехкилометровом участке стены попадется глубокая расщелина или хотя бы трещина, в которую можно забить деревянные клинья и таким образом подняться наверх. Закинув голову, она попробовала представить, как будет, цепляясь за ненадежные ступеньки, карабкаться там, наверху, на высоте примерно тридцатого этажа московского университета. И почувствовала себя не очень уверенно.
Лес нигде не подходил вплотную к стене, оставляя свободной полосу шириною шагов в пятьдесят. Торчали обломки скал, покрытые мохом и лишайниками, похожими на растопырившиеся еловые шишки. Росло много красной смородины, вперемешку с низкими колючими кустиками акации. Зина шла по опушке леса, где было меньше камней и не приходилось продираться сквозь заросли.
Базальтовая стена тянулась рядом — мрачная и неприступная. На ее отполированной поверхности не разглядывалось не только трещин, но даже незначительных выступов, за которые можно было ухватиться. Вид ее не доставлял никакого удовольствия. Настроение портилось.
Вскоре она вышла на тропинку, по которой бежала, спасаясь от Грачева, и вспомнила, что сейчас должно показаться озеро. На самом деле, через несколько минут ходьбы базальтовая стена круто завернула к берегу. Послышался шум воды, и Зина увидела черное отверстие подземного протока. Исследовательская экспедиция закончилась…
Выход из провала имела только вода!
По тропинке Зина вернулась к избушке. Присела на колоду возле очага.
Отправляясь в экспедицию, она приготовилась к выводу, что выбраться из провала будет нелегко. А убедилась в том, что сделать это невозможно. Здесь нужна лестница в сотню метров длиною; и строить ее нужно не спускающуюся сверху вниз — такую сделать было бы и несложно — а поднимающуюся снизу вверх. Это неизмеримо усложняло задачу, делая ее практически невыполнимой.
Остается сидеть и ждать помощи.
Но кто за ней придет?.. Пролом, в который утянул лодку подземный поток, очень трудно заметить. Дядя, конечно, решил, что ее унесло вниз по реке. Только случайно кто-нибудь из геологов-поисковиков наткнется на этот никому не известный провал. Сколько времени придется прожить здесь в ожидании такой случайности?.. Месяц… год… десять лет!.. Столько же, сколько пробыл здесь Грачев, пока она — тоже совершенно случайно — не попала в его владения.
Десять лет!
Зина попыталась представить себе такой срок.
Четыре тысячи дней одиночества! Четыре тысячи дней не видеть человеческого лица, не слышать ничьего голоса, кроме своего. Не побывать ни в театре, ни в кино, не прочитать ни одной книги, не знать, что делается на свете. Десять лет питаться зайчатиной без соли и ходить в меховых штанах… И все время одной… одной! Когда ее найдут, ей будет уже тридцать два года… Тридцать два!..
Но это же невозможно!
Она вскочила, стиснула кулаки. В отчаянии оглянулась по сторонам.
Тяжело нести свое горе человеку, когда он одинок!
Как бы ей хотелось сейчас с кем-нибудь поговорить, услышать ответный голос товарища, почувствовать рядом его плечо…
Она вспомнила про отца.
Не раздумывая, столкнула лодку и взялась за весло.
Она гребла потихоньку — рука еще немножко побаливала, а бензин следовало сохранить — мало ли что ждет впереди…
Черная стена берега нависала над лодкой, такая же неприступная и высокая, как и на той стороне.
Она привязала лодку возле знакомых кустов тальника. На полянке из травы поднимались бело-желтые солнца ромашек и высокие стрелки, усыпанные мелкими розовыми цветами. Зина раньше не встречала таких цветов и не знала, как они называются. Она нарвала их целую охапку и рассыпала у каменной перегородки склепа. Подкатила сюда же обломок базальта, села на него.