Каждый вечер светилось крохотное оконце хижины — единственное светлое пятнышко среди застывшего моря безбрежной темной тайги.
Шли дни…
Наконец наступила весна.
КНИГА III
ЗАЩИТАДИПЛОМА
П Р О Л О Г
В чужой стране
…Заметка была короткой. Официальное сообщение — всего несколько строк.
Человек, одетый в полувоенную форму, без знаков различия, сидевший за громадным столом из полированной карельской березы, отодвинул в сторону номер советской газеты «Известия» и короткими пальцами нервно забарабанил по столу «Люксембургский марш».
Он не сразу взял трубку зазвонившего телефона. Газету, конечно, уже читали и там, и он ничего хорошего не ждал от предстоящего разговора. И не ошибся. Он молча слушал — возражать не позволяла дисциплина — и сказал только две короткие фразы: в начале разговора — «Нет еще!» и в конце — «Хорошо, будет сделано!».
Положив трубку, он ткнул пальцем в пуговку звонка.
В кабинет неслышно проскользнула миловидная секретарша и, выслушав, так же бесшумно выпорхнула за дверь.
Через несколько минут в кабинет вошел военный. На его элегантном защитном френче тоже не было никаких воинских знаков. Под мышкой он держал папку. Человек за столом коротко и хмуро взглянул на него. Отвернулся, помолчал. Потом уронил сварливо:
— Я надеюсь, вы аккуратно просматриваете русские газеты?
— Конечно, шеф, — спокойно ответил военный.
— Тогда, конечно, вы знаете, что написано в сегодняшних «Известиях»?
— Русские произвели экспериментальный атомный взрыв.
— Так… А вам известно, что по этому поводу мне сказали там? — он мотнул головой в сторону телефона.
— Примерно.
Спокойствие подчиненного редко действует успокаивающе на начальство, если оно расстроено. Скорее наоборот. Сидевший за столом хлопнул ладонью по газете.
— Когда, наконец, черт побери, я могу ответить им не «будет сделано», а «выполнено»! Сколько времени вы еще будете возиться с вашей сибирской темой. Вам нужна была карта — мы достали вам карту. Вам нужны были деньги — мы достали вам деньги. Что вам нужно еще?
— Вы же знаете, шеф, что у нас уже давно все готово. Дело только за человеком. Нет желающих. Операция опасная — выбраться будет нелегко, и за деньги никто не хочет рисковать. Нужно было найти человека с соответствующими убеждениями, который действовал бы не только из-за денег. А найти такого трудно.
— Сколько же вы будете его искать?
— Мне кажется, я уже нашел.
— Гм… Что ж, покажите вашу находку.
Военный положил на стол папку. От нее шел запах залежавшейся бумаги, в углах остались следы застарелой пыли — очевидно, папке пришлось долго пробыть в архиве, пока она вдруг не понадобилась.
Сидевший за столом быстро раскрыл ее и вскинул недоуменно глаза.
— Послушайте, да его давным-давно нет на белом свете.
— И тем не менее он нам помог.
— Каким же образом?
— Раньше он работал у нас по сибирской теме и пропал без вести. У него здесь осталась семья. В семье не знают, как и где он умер. Оказывается, его расстреляли большевики.
— Они на самом деле его расстреляли?
— Мы случайно обнаружили документы…
— Документы?..
— Да, копии допросов и прочее…
— Дешевка!.. Хотя, впрочем… А они хоть похожи на настоящие?
— Вы нас обижаете, шеф.
— Ну, что ж… Лучшего вы все равно не придумаете. Так кого же вы собираетесь заинтересовать такими документами?
— Я уже заинтересовал.
— Вот как? А вы не сядете с ним в лужу?
— Нет, шеф. Он порядочный человек.
— Это в каком понятии?
— В классическом, шеф.
Военный подошел к двери и открыл ее.
— Войдите! — сказал он.
Письмо тоже было коротким:
«Хорошие мои!
Сегодня отправляюсь в свою первую служебную командировку, вероятно, надолго. Так как все время буду в разъездах, письма от меня могут задержаться. Но вы не волнуйтесь. В Управлении оставлена доверенность, денег вам хватит до моего приезда…»
Пожилая женщина с горькими морщинками на бледном лице несколько раз прочитала письмо.
Трясущимися руками вложила листок обратно в конверт и прошептала еле слышно:
— Такое же письмо прислал перед отъездом его отец…
…Днем в тайге было тихо.
Вечером поднялся ветер. Ночью он неожиданно перешел в бурю.