Зина запоздало ахнула, выронила рейсшину и помчалась в свою комнату.
Мужчина расхохотался ей вслед. Услышав его смех, Зина тотчас высунулась из-за дверей. Несколько секунд вглядывалась, как бы не веря глазам.
— Дядя Дима! — наконец догадалась она.
Мужчина продолжал смеяться, расправляя горстью дремучую бороду.
Зина погрозила ему пальцем.
— Как тебе не стыдно, дядя Дима. Подожди, я сейчас оденусь.
Накинув первое попавшееся платье, она вбежала в комнату и бросилась дяде на шею.
— Фу, колючий какой! Для чего ты отрастил себе такую бородищу?
— А для солидности, Зинок, — улыбнулся дядя. — Как-никак начальник рудника.
— Уж так и для солидности?
— Ну и от комаров. Ты знаешь, сколько их у нас бывает? Вот показалась бы ты в таком наряде, как минуту тому назад…
— Дядя Дима!
— Ну ничего, ничего. — Дядя Дима отступил на шаг, с удовольствием разглядывая свою рослую племянницу. — Ничего растешь, в породу. Вот похудела только. Что же это ты болеть вздумала?
— Да вот так. Осложнение после гриппа.
— Осложнение, — неодобрительно заметил дядя Дима. — Раскисла, я вижу, ты здесь, у Виталия, вот что.
— Ну, уж так и раскисла. А ты к нам надолго?
— Нет, дня на два всего.
— А я думала, поживешь хотя бы с неделю.
— Нельзя, Зинок, дела. Вот на тебя посмотрю, с Виталькой бутылочку разопью… пьет он или совсем воздерживается?
— Немножечко пьет.
— Вот, значит, бутылочку разопьем. Потом в министерство свое загляну, да и обратно в тайгу.
Дядя Дима заложил руки за спину и прошелся по комнате.
— По-прежнему живете. Хрусталь, этажерочки… Ковров, смотрю, даже прибавилось.
— Прибавилось.
— Вот и я вижу, что прибавилось, — дядя Дима остановился возле столика с Дианой. — Этой дамы тоже не было?
— Не было. Вчера только купил.
— Кто же это такая?.. Подожди, подожди… копье, собаки… Наверно, Диана? — догадался дядя.
— Она самая.
— Ничего, красивая. А как у тебя с дипломной работой?
— Да вот болела… — вздохнула Зина. — Надо начинать.
— Тема какая?
— Проект здания универмага.
— Интересная работа?
— Как тебе сказать? Тема, утвержденная министерством.
— Тебе-то она нравится?
Зина пожала плечами.
— Да ничего, тема как тема.
— А надо, чтобы нравилась, — убежденно заявил дядя. — Разве сделаешь хорошую работу, если к ней так прохладно относишься. Взяла бы другую тему.
— А они все такие. Типовое строительство.
— Ну, возьми не типовое. Возьми дворец какой-нибудь, театр, санаторий.
— Так это уже для архитекторов. Такую тему, пожалуй, студенту и не дадут.
— А это уж от тебя зависит, как сумеешь себя показать. Раньше, по-моему, ты посмелее была, — заметил он. — Ну, а куда ехать на работу думаешь? Еще не решила?
— Мы с дядей Витей уже говорили. Пойду к нему в министерство.
— Гм… так-так… — неопределенно заметил дядя Дима.
— Ты как будто недоволен, что я здесь остаюсь.
— Да нет… почему же, — уклонился дядя. — Знаешь что… давай сейчас позавтракаем. Пойдем к Алексеевне, я видел, она там кофе кипятила.
— Так она сюда принесет.
— Ну вот еще. Зачем ей для нас двоих беспокоиться.
Но Алексеевна уже спешила навстречу с чашками и кофейником.
— А мы на кухне, — начал было дядя.
— У нас так не положено, — уверенно возразила Алексеевна. — Пожалуйте в столовую.
Дядя Дима недовольно похмыкал, однако сел за стол, покрытый белоснежной скатертью. Прищурился на салфеточки, повертел в пальцах тонюсенькую золочению ложечку, заглянул в сухарницу с печением и прогудел:
— Алексеевна, милая, а нет ли у тебя там чего поосновательнее?
Та понимающе кивнула и принесла из кухни половинку гуся, оставшуюся от вчерашнего ужина.
Зина приготовила себе тоненький аккуратный бутербродик. Откусывая от него маленькие кусочки, рассказывала свои девичьи новости.
Дядя слушал, обсасывая гусиные косточки и с неодобрением поглядывал и на Зинин бутербродик, и на то, как она ела, и на ее пальцы с длинными крашеными ногтями. Наконец, Зина заметила это. Невольно положила недоеденный бутерброд на тарелку, спрятала руки на коленях и замолчала.
— Ну, ты что? — спросил ее дядя.
— По-моему, ты плохо меня слушаешь.