— И это после тех усилий, которые мы приложили, чтобы вернуть ее, — со вздохом заметила Белинда, когда ранним субботним вечером они собрались в доме Трейси.
— И не говори! — кивнула Трейси. — Ужасно жалко. Но это все-таки была лишь картина. Мы тоже могли сгореть вместе с ней.
— Вполне могли, — согласилась Белинда. — По крайней мере, она была застрахована.
Не успела Белинда договорить, как всем внезапно стала ясна причина пожара. Не их хотели уничтожить поджигатели, а картину — на них лишь собирались свалить вину.
— Кто же получит деньги за страховку? Мистер Тэйлор! — ответила Трейси на свой собственный вопрос.
— Ясно как день! — воскликнула Белинда. — Он стоит за всем этим.
— Не спеши! — сказала Холли. — Мы снова торопимся с выводами. Да, у него есть мотивы. Однако нам нужно собрать побольше доказательств.
— Не забудьте, что нам сказал Дэн О’Грэди, — напомнила Белинда. — Мистер Тэйлор находился возле школы в ту пятницу, когда в мой шкафчик подложили экзаменационные листки.
Холли пришлось признать, что эту версию не мешает проверить.
— Давайте сходим к нему! — предложила она.
— К Тэйлору?
— Нет. К Дэну О’Грэди. Выясним, не видел ли он Тэйлора и на этот раз возле школы.
Голубой микроавтобус ирландца стоял возле домика сторожа. Но когда Холли постучала в дверь, ответа не последовало.
— Может, он ходит где-то по школе и наводит порядок, — предположила Белинда.
— Не думаю, — сказала Трейси.
Она заглянула в окно, разбитое ими накануне вечером. В следующую минуту она уже залезала внутрь.
— Постой, — окликнула ее Холли. — Что ты делаешь?
— Ты ведь сама разбила стекло! — сказала ей Трейси.
— Тогда были чрезвычайные обстоятельства, — ответила Холли.
— Сейчас тоже, — заявила Трейси.
С этими словами она исчезла. Через несколько мгновений открылась дверь коттеджа.
— Трейси! Ты не имеешь права вторгаться в чужое жилище без веских причин, — сказала Холли.
— Я не вторгалась, — возразила Трейси. — К тому же сейчас это жилище ничейное — он исчез.
— Исчез?
— Смотри сама.
Трейси провела подруг в дом. Сомнений не было: жилище покидали второпях. Ящики и полки шкафов были пустыми, повсюду валялись грязные чашки и тарелки, холодильник стоял нараспашку.
— Ничего не понимаю! — недоумевала Холли. — Что заставило Дэна О’Грэди сбежать в такой спешке, никому ничего не сказав? И почему он оставил у домика свой микрик?
— Возможно, он не хотел никому бросаться в глаза, — предположила Белинда. — Такую колымагу полиция бы сразу заметила.
Холли рухнула на старенький диванчик.
— Но почему? Не понимаю…
— Зато я понимаю, — заявила Трейси. Она заглянула в шкафчик под лестницей и вытащила оттуда телевизор.
— Что ты делаешь? — спросила Белинда.
Трейси отошла в сторону, чтобы девочки получше разглядели находку.
— Неужели вы не видите? — спросила она.
— Не может быть! — прошептала Холли. Внезапно все стало на свои места. — Мистер Рудж и его телевизор. Это та же самая марка.
— Не только та же самая марка, — заметила Трейси. — Посмотри сюда, видишь, трещина? Как будто телик уронили. Что это, совпадение или как?
— Не хочешь ли ты сказать, что Дэн О’Грэди был одним из тех двоих, кто напал на мистера Руджа?
— Именно это я и утверждаю, — ответила Трейси.
— Но почему? — спросила Белинда.
— Кажется, я знаю ответ и на этот вопрос. — Холли сидела словно оглушенная. Ей все еще не верилось, что человек, которого она считала едва ли не своим другом, все это время ловко притворялся. Однако логика подсказывала именно такой вывод. — Кража телевизора была лишь прикрытием. На самом деле ему нужно было получить работу мистера Руджа. Таким образом он мог быть к нам ближе.
— Но зачем? — удивилась Белинда, все еще не в силах распутать этот клубок.
— Ты сама посуди, — терпеливо, будто ребенку, принялась объяснять ей Холли. — Когда в моей сумочке оказались те ожерелья — кто был рядом?
— О’Грэди! — сказала Трейси.
— Кто знаком с той женщиной, которая устроила скандал в «Счастливом лоскуте»?
— О’Грэди.
— У кого имелся доступ к экзаменационным листкам и шкафчикам?
— У него же! — воскликнула Белинда.
— И кто мог запросто устроить пожар в школе позавчера вечером?
Ответа не потребовалось. Внезапно это стало для всех ясней ясного. Девочки замолчали. На этот раз они не ощущали никакого воодушевления, обычно охватывавшего их после решительного прорыва вперед. Наоборот, они чувствовали себя одураченными. О’Грэди предложил им дружбу, влез к ним в доверие и подло обманул.